– Я без своих людей не уйду. Слушаю.

– А меня, значит, взял и просто вышвырнул. Слушаю, – коброй прошипела она.

– Мария Ивановна, вы уж простите, но ливонцы начинают штурм. Я не могу больше разговаривать. Слушаю.

– Пётр, ты поаккуратнее. Не рискуй там понапрасну. Ну вот зачем ты так со мной? Слушаю, – уже обиженным тоном произнесла она.

– Обещаю, в следующий раз мы будем драться плечом к плечу и покажем всем Кузькину мать. Закончил разговор.

– Я так понимаю, нам с твоим отцом вновь следует благодарить Петра Анисимовича за твоё спасение, – послышался от двери голос княгини Долгоруковой.

Она стояла, едва сдерживаясь, чтобы не броситься к дочери. А всё из-за присутствия Ярцевой, перед которой княгиня не могла себе позволить показать слабость. Лиза же в этот момент хотела оказаться в ином месте, но не знала, как это сделать.

– Здравствуй, матушка, – вздохнула Мария и изобразила поклон, приличествующий мундиру, в который была одета.

– Ты в порядке? – всё так же сдержанно спросила мать.

– В полном, – слегка пожав плечами, ответила дочь.

– И отчего ты так бранила Петра Анисимовича?

– Он сейчас находится в осаждённом ливонцами Заситинском редуте, откуда вместе с капитаном Яковлевым попросту вышвырнул меня в Москву с помощью портала.

– Они позволили себе что-то лишнее? – вздёрнула подбородок княгиня, а в её взгляде сверкнул металл.

– Ничего подобного, – поспешно возразила Мария, на секунду замешкалась и начала объяснять: – Просто, когда я отказалась уходить, Пётр толкнул меня в портал.

– То есть он спас тебя дважды кряду, – удовлетворённо произнесла Анастасия Ивановна.

– Второй раз не считается, – невольно вспылила Мария. – Я солдат, и мой долг сражаться с врагами империи.

– Ты пока ещё всего лишь кадет, дорогая, которому только предстоит стать солдатом.

– Но…

– Отправляйся в свою комнату и приведи себя в порядок, – перебила её мать и перевела взгляд на Ярцеву. – Елизавета Анисимовна, надеюсь, вы присоединитесь к нам за завтраком.

– Сочту за честь, ваша светлость, – сделала книксен Лиза.

– А где батюшка? – спохватилась Мария.

– Он убыл на экстренное заседание Правительствующего сената по поводу пограничного инцидента на границе с Ливонией. Будь добра, не задерживайся слишком долго.

Княгиня, полная достоинства, вышла из гостиной, и было заметно, что ей с большим трудом удаётся сохранять самообладание. Впрочем, матушка всегда была сдержанной и старалась лишний раз не проявлять чувств. С отцом всё обстояло иначе, уж он-то наплевал бы на посторонних, сграбастав дочь в объятия.

– Маша, что там случилось, ты толком объяснить можешь? – когда они вошли в её комнату, спросила Лиза.

– Если коротко, то твой брат ударил меня в челюсть, а когда я потеряла сознание, вышвырнул через портал прямо на Красную площадь.

Ярцева даже задохнулась от охватившего её испуга. Ударить наследницу престола! Это насколько же нужно заболеть на голову?! Но после воссоздала в памяти разговор в гостиной, слова самой Марии, отметила, что та ни словом, ни намёком не указала на преступные действия Петра, и несколько успокоилась.

– Ага. Ну, это он может, – кивая, авторитетно заявила Лиза.

– В смысле?! – подбоченилась Долгорукова, уже успевшая сбросить кафтан.

– Ну-у, когда он спасал нас с Ариной, тоже врезам нам по лицу. Мне вообще челюсть сломал, – беззаботно махнула Лиза рукой и жёстко закончила: – А после пошёл и голыми руками свернул шею шестиранговому одарённому.

– Пётр что, бесноватый? – Долгорукова не смогла скрыть своего удивления.

– Почему бесноватый? Просто он, не задумываясь, сделает больно тому, кого любит, чтобы помочь, спасти и оградить от неприятностей. Ну вот вспомни, как он поступил со мной и Вадимом. И чем всё закончилось?