– Решила выгулять мои «Мэри Джейн»? – Лена открыла дверь холодильника, помахала ладошкой у носа, выпустила кислинку ночных запахов наружу, достала бутылку с йогуртом, наполнила чёрную кружку с надписью «ЛЕНА», кружку взяла двумя руками, пропустив пальцы через ячейки ажурного платка, села за стол, переставила туфли на пол. – Извини, не готова созерцать во время завтрака.

– Леночка, миленькая, я хотела тебе записку написать. Вот… – Маша достала листок и карандаш из ящика стола. – У меня каблук расшатался… Я думала…

– Ты думала. Это замечательно. У меня сегодня аукцион, и я никуда не пойду. Ты думала именно об этом. Возможно, я больше вообще никуда никогда не выйду из дома и буду сидеть за компом вечно, пока не превращусь в жирную корову. Так что ты хотела мне написать?

– Ссоритесь?

Анна появилась на кухне внезапно, тоже босиком. Короткая ревнивая майка старалась прикрыть любопытный пупок, впрочем безуспешно.

Анна достала бутылку кефира из холодильника, взяла белую кружку с надписью «КИРИЛЛ», строго спросила Машу:

– Кто он?

– Никто. Просто у меня дело.

– Говори, кто он, а то не дам туфли, – Лена сдвинула брови, пытаясь сделать страшное лицо.

Маша отстранилась. Стул под ней качнулся, в поиске равновесия встал на две задние ножки. Маша вцепилась руками в стол, набрала полные лёгкие воздуха, приготовилась ответить подругам залпом слов, но по лестнице спустился парень в махровом отельном халате, тоже босой, прошёл в ванную, на ходу бросил:

– Девчули, привет!

Стул под Машей с грохотом вернулся в устойчивое положение.

Девушки дружно прыснули от смеха, стукнулись головами, обнялись хохоча.

– Привет, Кирилл!

По лестнице спустился пёс, молча подошёл к миске с надписью «АНТОН», полакал воду, покосился на людей, сдержал вздох и убежал во двор катать на хвосте своего друга – солнечного зайчика.

– Кирилл везёт меня до метро. Могу подбросить, – Анна достала из хлебницы круассан, осмотрела его и положила обратно. – В город сегодня не рекомендовано соваться на авто. В центре будет суета, какой-то праздник, бла-бла-бла и всё такое.

– Ну, если в городе праздник, я, пожалуй, останусь… – Лена плотнее закутала кружку платком.

– А ты, малышка? С нами?

– И у меня сегодня аукцион, – продолжила Лена, ни на кого не глядя.

– Я со всеми, кто меня любит, – Маша придвинула ресницы к ресницам Лены. – Лена, ну Лен, а ты меня любишь?

– Конечно. Бери мои туфли, раз у тебя в городе дело. Бери туфли. Вот один, вот второй, – Лена поставила туфли на стол. – Не жалко.

– Твою доброту и щедрость восславят в веках трубадуры, – Маша чмокнула подругу в щёку.

– Почему трубадуры? – на кухню вернулся Кирилл, наполнил второй белый бокал с надписью «АННА» кефиром.

– Не напрягайся, – Маша изобразила на лице гримасу, что-то абсолютно противоположное напряжению.

– Да. Очевидно, для всех будет лучше, если я не буду никого напрягать… – Лена приняла последнюю фразу Маши на свой счёт.

– Кирилл, ты везёшь нас с Машей в город. Мне надо в офис, а у Маши в городе важное дело, – Анна поставила пустую кружку на стол. – Готовьте завтрак в беседке. Я иду собираться.

Кирилл и Маша встали по стойке смирно, отдали Анне честь. У ноги Кирилла застыл бесшумно вернувшийся из сада Антон. Маша приложила к голове левую руку, Кирилл мотнул головой, Антон гавкнул, и Маша приложила к голове вторую руку, при этом «щёлкнула» босыми пятками. Анна хлопнула Кирилла по попе, погрозила Маше пальцем, ушла к себе наверх, погладив на ходу пса.

– Машенька, совсем забыла. Вчера получила новый аромат. Там такой яркий тюльпан! Он как будто создан, чтобы ты ходила в нём на дело, – Лена вытянула шнурок с пузырьком из лифа платья, брызнула дважды на запястье, протянула руку Маше.