– Понятно, спасибо, обязательно приду, – Я автоматически отвечал собеседнице, размышляя, с чего бы вдруг меня решили принять на работу.

Ведь слова Хельми Пятеляйнен, сказанные ей после пробы, я принял за тактичный отказ, мол, извини, все решит вышестоящее начальство.

– Саша, кто это звонил? – спросила мама, зашедшая домой, когда я машинально положил трубку на телефон.

– Меня диктором на радио берут, – улыбнулся я. – Только, что будущая начальница звонила, просила завтра явиться с документами в отдел кадров.

– Господи! Только этого нам не хватало! – воскликнула маман. – Я так надеялась, что тебя не возьмут. Мне теперь на работе покоя не дадут, все начнут интересоваться, по какому блату я тебя туда устроила.

– Ну, что ты говоришь? Мам, разве у тебя в поликлинике одни финны да карелы работают? Их же по пальцам можно пересчитать.

– Сынок, можно подумать, на твоем радио, полный порядок, там такой же бардак, как и везде. Сегодня ты новости на финском будешь читать, а завтра кто-то заболеет, и будешь на русском языке все говорить.

Мне стало смешно.

– Да ты уже завтра первая расскажешь на работе, где твой сын будет работать, – подумал я, хотя вслух благоразумно этого не говорил.

– Пожалуй, в этом плане ты права, – уже вслух ответил я. – Наверняка придется и обычные новости сообщать, да мало ли, еще какие передачи появятся. Хорошо хоть с такой рожей меня не посадят читать новости на телевиденье в «Экране дня».

– Саша, перестань так о себе говорить, ты не прав. Володя Новожилов удачно тебя прооперировал, осталось только шрам убрать и будешь парень хоть куда.

Так, сейчас время половина шестого. Сейчас мы едем с тобой в универмаг «Карелия» покупать новый костюм, рубашки и галстуки. Диктор карельского радио должен быть прилично одет. А не, как гопник какой-то.

Вызывай такси, а то автобус четверку будем час дожидаться.

– Ох, ничего себе! Вот это маман разошлась! Когда такое случалось, чтобы она такси вызывала? Что-то даже не припомню, – думал я, набирая номер диспетчера.

Такси пришло через пятнадцать минут, а еще через десять мы уже заходили в универмаг.

С рубашками и галстуками проблем не было. А вот с костюмом так быстро не получилось. Во всем оказалась виновата моя нестандартная фигура. Слишком я был тощим для 185 сантиметрового роста.

Пришлось перемерить с десяток моделей, прежде чем удалось подобрать хоть что-то. Но маме костюм понравился.

– Саша, да ты посмотри, как он сидит. Тебя сейчас хоть на свадьбу отправляй. И материал отличный, ткань с лавсаном, ей износа век не будет.

Ты же любишь локтями по столу елозить, а такой тканью и нарукавники не нужны. На этикетку глянь, фабрика имени Володарского, там плохого не сошьют. И стоит всего шестьдесят два рубля. Так, что мы укладываемся в смету, в заначке хватит денег тебе еще на пальто и зимние ботинки.

Мне, после всех примерок было безразлично, на какой фабрике и из чего шили этот костюм, хотелось только одного, скорее выбраться из магазина и уехать домой.

Зато маман, просто светилась от счастья. Не так часто в жизни она ходила за такими покупками.

Такси мы брать не стали. Как добропорядочные граждане дождались автобуса и на нём добрались до дома.

Там, мама еще раз потребовала примерить все покупки и только после этого мы уселись ужинать.

Когда я утром зашел в кабинет Хельми Пятеляйнен, та уставилась на меня, как будто увидела в первый раз.

– Хельми Эйнаровна, доброе утро, – улыбнулся я. – Как поживаете?

– Добрый день, Александр, – отмерла та, – Ты уже побывал в отделе кадров?

– Да, конечно, принес трудовую книжку, еще раз автобиографию написал, заявление о приеме на работу.