– Усилитель! – бормотнул он.

– Что?

– Усилитель нужен для антенны! Серебро есть? Чистое!

– Гребешок бабушкин подойдёт? – спросила Аврора Агаповна.

Васёк кивнул. Все трое глядели на Юлю.

– На трюмо! – тревожно сказала бабушка.

Юля, не теряя ни минуты, побежала к лестнице. Скользя подошвами кед, слетела на землю, что было сил бросилась к дому. Где же гребешок, где? Юля перебирала бусы, шпильки, старые открытки и письма. Под ноги упала крохотная расчёска.

Антенна шебуршарика не просто запищала – она завопила! От Синехвостиковой протянулся лучик и начал щупать космическое пространство. Лапы Васька задрожали, когда пучок света упал на его антенну. Потом луч исчез. Аврора Агаповна принесла пледы и чай в термосе. Целый час сидели они, тревожно вглядываясь в темноту. До тех пор, пока одна звёздочка не стала разгораться ярче и ярче и в конце концов не превратилась в летающую тарелку! В деревне стало светло как днём от ослепляющих прожекторов. Чуть-чудище шебуршарик Васёк даже забыл, что умеет летать, и подпрыгивал на месте, как мячик.

Случайный прохожий в ту ночь решил бы, что сошёл с ума. Двор Авроры Агаповны был полон странных меховых существ. Мелькали рыжие, белые, сиреневые и даже зелёные шкурки. Глаза, правда, у всех были фиолетовые и светились, как автомобильные фары. В воздухе висело густое неземное мурлыканье.

Без Васька заскучали. Чтобы Юля не маялась от безделья в ожидании родителей, ведьмы вручили ей пухлую клеёнчатую тетрадь с надписью: «Учёт». Тетрадка была потрёпанная, но колдуньи с неё чуть пылинки не сдували.

– Перепиши, сделай милость! – попросила баба Дуся. – Обветшала наша книга заклинаний.

Писать столько было лень, поэтому Юля сфотографировала страницы и закинула их на флешку. Ведьмы бурно радовались:

– Теперича и мы современные стали!

Отправили внука одной из них в город распечатать книгу, а флешку припрятали. Стали мечтать о том, сколько ещё Юля полезного может сделать, но тут приехали мама и папа. Были они довольные, получили какой-то грант и теперь готовились исследовать флору Красножемчужинского заповедника. От дома – пятьсот километров.

– Конечно, пока оформим документы, пока согласуем всё – месяц пройдёт. В Москву придётся слетать пару раз, на машине не разъездишься. А тебя будем с бабой Нюрой оставлять, – чуть виновато сказал папа.

Юля вспомнила старую соседку, от которой пахло пылью и вековыми сундуками. Баба Нюра всегда смотрела «Давай поженимся» и громко ругала телевизор. Спать ложилась в девять, а «компухтеров» не признавала, мол, излучение от них.

– А мне можно в заповедник с вами?

Родители замялись. Юля шуршала шоколадной обёрткой – ей привезли из Москвы целый пакет гостинцев – и внимательно смотрела на маму.

– Там условий почти нет: жить в домике без туалета и ванной, комары, электричество по часам.

Аврора Агаповна, вновь обернувшаяся древней старушкой, мельком глянула на правнучку. Юля задумалась. Уезжать из Волковки не хотелось, тем более родителей всё время не будет дома. Что ей родной город, если придётся с бабой Нюрой сидеть! Брр.

– Мам, пап, а можно я тут поживу?

Родители обрадовались и чересчур громко заговорили:

– Обузу на Аврору Агаповну вешать, ты что, и так неделю пожила! Что ей, за тобой всё приглядывать, что ли?

– А пусть поживёт, внучок, – зашамкала беззубым ртом старушка (Юля хихикнула), – она мне помощница, а не обуза. Чай, и лето на дворе, а у нас самих тут чем не заповедник? Красножемчужинск к нам ближе, чем ваш городок, может, и наезжать станете когда.

Мама с папой переглянулись.

– Надо обсудить, – сказала мама, и они вышли.