Ольга против воли тоже прыснула в ладонь. Десятиклассник, соблазнивший учительницу, да ещё иностранку – это во все времена не рядовое событие. Можно только догадываться о городских слухах, сопровождавших отъезд Павла, и о возникновении местных легенд. Но дед… Ненависть к нему была впитана чуть ли не с материнским молоком. В семье поминали о нём чрезвычайно редко и всегда негативно.

– Мне кажется, дед сам по себе неприятный человек, разве нет?

– Знаешь… – Маришка слегка замялась, раздумывая. – Я общалась в основном с его женой, очень милая дамочка, она мне по переписке сразу понравилась. И так искренне уверяла: дед будет мне очень рад, он сожалеет о семейном раздоре, что мама и Павел от него отвернулись. Я бы не сказала, что он такой уж любезный лапочка, грубоватость в нём рабочая чувствуется. Но это у них с папой общее. Такой рабочий стержень. Да вот, давай я тебе фотки их покажу!

Маришка расстегнула клатч и стала рыться в телефоне. Ольга жалела времени на компьютер, в «Одноклассники» заходила редко: совсем немного было людей, с кем бы она охотно пообщалась. Под пальцами сестрёнки мелькали разноцветные фото: миловидная стареющая дама в вечернем наряде под руку с сухощавым и бодрым стариком. На нём строгий костюм с давящим галстуком; жёсткие чёрные волосы, не поддающиеся расчёске, – как у Павла, только без проседи. Взгляд с прищуром, настороженный и недобрый. Или так кажется? Его спутница, безусловно, вызывает симпатию.

– Оля, ты знаешь, он мне серьги подарил. Я их носить боюсь – такие тяжёлые, уши оттягивают.

– Золотые?

– Конечно, золотые, – засмеялась Маришка, – ещё и с брюликами. Даже страшно подумать, сколько такие могут стоить.

«„Боюсь“, „страшно подумать“, – отметила про себя старшая сестра. – Что-то у Маришки на душе неспокойно…»

– Ты им представила своего мужа?

– Ортего? Конечно. Кларе он очень понравился, сказала, что мы изумительно красивая пара, – не могла не похвастаться своей чуть ли не единственной союзницей!

«Для меня Щасте иметь такую как ты Внучьку», – прочла Ольга показанное сестрой сообщение от деда в «Одноклассниках».

– Так он же просто рабочий человек, к тому же в солидном возрасте, – заступилась Маришка, но переглянувшись с сестрой, тоже расхохоталась. – Ай-ай-ай, как некрасиво мы себя ведём!

Их смыло одной волной. Почти на глазах у остолбеневшего Павлика. Он прилёг на песок и прикрыл глаза кепкой, но шум воды показался чрезмерным, кто-то пронёсся мимо с возгласами, к тому же брызги. Мальчишка вскочил, стал отыскивать взглядом родителей, но никого, похожего на Лилю и Павла – их примечательные, ещё не загорелые фигуры бросились бы в глаза.

Незаметно подкравшаяся гигантская волна подхватывала и уносила всех со своего пути. В её прожорливых недрах сгинули не только ставшие мелкой мошкарой человечки, но и машины, деревья, хижины со всего побережья. Волна была огромная, но не казалась угрожающей. Она просто и неотвратимо набухала и катилась всё дальше, прихватывая на своём пути дома, машины, людей и всё, что попадалось. Издали могло казаться, что это игрушки, смытые озорником в бассейн, плывут и кувыркаются под действием упругих струй. Без лишнего пафоса и особого самолюбования, не гнушаясь ничем, волна наступала всё дальше на улицы, легко проникая в дома. Это движение невольно завораживало и лишало способности самостоятельно двигаться. «Постой, я понесу тебя на своих плечах!» – словно ласково шептало море, и так сладко было отдаться его холодным объятьям.

Как он остался жив, кто потащил за собой (смутно помнилось, что бежали они долго и быстро) и запихал в спасительный автобус, которому чудом удалось оторваться от преследования стихии, Павел не знал. Он отбивался и что-то кричал, и вырывался бежать в волну, чтобы найти и спасти или разделить с родителями подводный вечный плен.