Они с Джефом составляли команду из двух человек в отделе тяжких преступлений и специализировались на конкретной сфере – сексуальных преступлениях. Формально они не должны были заниматься случаями с избитыми супругами или жестоким обращением с детьми, но на практике во многих подобных делах они помогали оценить ситуацию и следили за тем, чтобы дела попали в надежные руки специалистов отдела молодежи или службы семьи. Но основной их работой были более серьезные проблемы, такие как клубы детской порнографии, проституция как следствие работы организованных преступных групп, серийные сексуальные маньяки.

Она наполнила два пластиковых стаканчика черной странно пахнущей жидкостью, которая должна была сойти за кофе, на вытянутой руке отнесла их к столу, стоявшему напротив стола Джефа, и локтем отодвинула на край стопку документов. Потом села на стул и отхлебнула горькой бурды.

– О да… – выдохнула она, – это просто нектар богов.

– Похоже, ты всё ещё спишь, если считаешь эту дрянь приятным напитком, – Джеф отхлебнул из стаканчика, не отрываясь от печатной машинки.

Она пробежала глазами первую страницу отчета. Как всегда, он был точным и полным.

– А знаешь, ты мог бы воспользоваться компьютером, – заметила она. – Мне было бы куда проще править твою писанину.

Он одарил её суровым взглядом и ничего не сказал.

– Как я понимаю, новостей никаких? – уточнила она.

– Всё ещё ждем результатов из лаборатории, но, думаю, стоит проведать Ди Флэнаган. Интересно, нашла ли она на месте преступления что-нибудь ещё после того, как я ушел оттуда вчера вечером, – Джэф вытянул ноги и отодвинулся от щербатого стола. – Я составил досье на психиатра.

Ребекка подняла на него удивленные глаза, и неосознанно напружинилась, готовая защищать девушку:

– Зачем? Она же не входит в число подозреваемых.

– Да, я знаю, – он пожал плечами, – но она тесно связана со свидетелем, единственным свидетелем, который есть у нас на сегодняшний день. Она может стать для нас тем ключиком, что откроет заветную коробочку. Думаю, никогда не помешает иметь дополнительные рычаги воздействия.

Мысль о том, что придется выкручивать руки Катрин Роулингс, была не из приятных, но как бы ни относилась к ней Ребекка, с этим утверждением она должна была согласиться. Если они собирались узнать что-нибудь через Джанет Райан, то, скорее всего, им понадобится помощь симпатичного доктора. А если не удастся убедить её помогать нам, можно будет применить менее приятные методы воздействия.

– Ну и что ты выяснил? – спросила она, тщательно следя за тем, чтобы в её вопросе не прозвучал личный интерес. Джеф был её напарником, но даже с ним она редко обсуждала свои личные дела. И она уж точно не собиралась рассказывать ему о том впечатлении, которое произвела на неё доктор Роулингс.

– В профессиональном плане всё безупречно: диплом медицинской школы Джона Хопкинса; затем работала психиатром в Центральной университетской больнице. По их рекомендации поступила на должность профессора медицинской школы и в настоящее время является… – Джеф сверился со своими записями, – клиническим профессором психиатрии. Курирует программу стажировок, принимает частных клиентов как практикующий врач-психиатр. Она ценный кадр, раз тянет всё это одновременно. А вот в личном плане наша дамочка – загадка.

Ребекка вся обратилась в слух. Её не удивил большой список профессиональных достижений, это вполне соответствовало образу, сложившемуся в голове у детектива.

– Так в чем загадка? – нетерпеливо спросила она у Джефа, который вдруг замолчал.

– Я говорил с несколькими врачами, и все отвечают одно и то же, то есть совершенно ничего. Никто ни слова не знает о её личной жизни. Она живет одна, и, похоже, так было всегда. Все рады рассказать о её профессионализме, но о личной жизни – ничего.