Примечание: Вспоминается образ «открытого гроба» как мощной действующей силы в «Борисе Годунове». Тело убитого царевича видел лично сам летописец Пимен. Князь Шуйский также видел в соборе в открытом гробу труп. Его свидетельские показания о том, что царевич мертв и не может восстать из гроба, не успокоили царя, которому страшно:
Нельзя приуменьшать значение «открытого гроба»: лицо покойного слишком красноречиво и о многом может поведать миру. Недаром царю Борису делается страшно от свидетельства князя Шуйского, а вот закрытый гроб надежно прячет важнейший секрет власти нового царя-самозванца.
Чтобы остановить начавшуюся смуту, патриарх дал совет царю:
Зачем мы цитируем «Бориса Годунова»? Тело убитого Берлиоза ничего общего не имеет с телом убиенного царевича, кроме одного: и там, и здесь совершено политическое убийство. Необходимо напомнить, как много может «сказать» покойник, как боится убийца безмолвного свидетельства своей жертвы: срочно кремированный безголовый труп Берлиоза был лишен возможности обличить злодея.
В стране нет Пимена, некому узнавать факты, расследовать преступления и отстаивать правду, а создатели литературы превращены в обслуживающий диктатора персонал по фальсификации реальности.
Возможность получать информацию самостоятельно, а не из рук государства, в обход известного учреждения, в принципе исключена.
Теперь проанализируем, как происходили события после трамвайной катастрофы. Тело и голову с места происшествия увезли в морг, затем представители следствия сразу же заезжают за Желдыбиным, заместителем Берлиоза, с ним едут к Берлиозу на квартиру, чтобы опечатать рукописи, а уже потом везут Желдыбина в морг. В этой регистрации чрезвычайно активной деятельности представителей органов правопорядка отсутствует упоминание о важнейшем компоненте работы следствия – о том, как проводилось опознание трупа. Отсутствие этого звена в цепи похоронных хлопот зияет, и это зияние вызывает недоумение. Создается впечатление, что представители власти уже были готовы к проведению операции по захвату квартиры Берлиоза и хранящихся там рукописей. Заметим, что Желдыбин – единственный из писателей, кого позвали организовывать похороны вместе с представителями «известного учреждения». Именно он и возглавит обезглавленный после гибели Берлиоза МАССОЛИТ.
Профессор-паталогоанатом и его прозектор в морге работают в присутствии (т. е. под присмотром) вооруженных представителей «органов», и именно под их присмотром подпишут врачи все медицинские документы. А где же друзья, родственники, близкие? Их нет. Дядю Берлиоза вызвали телеграммой из Киева, но не для того, чтобы позвать на похороны, а, напротив, чтобы, запугав до полусмерти, не дать и близко подойти к гробу.
Интересно проследить по ранним редакциям, как формировалась сцена в морге. Булгаков последовательно убирал из окончательного текста некоторые откровенные детали, слишком актуализировавшие сомнения в том, что лежащее на трех столах ужасное нечто, что осталось от погибшего человека, можно идентифицировать как останки именно Берлиоза: убраны из окончательного текста такие детали, как залитые кровью документы, которые невозможно прочитать, груда заскорузлого тряпья, которую невозможно опознать.