– Удачи! Не пуха! Победы! – понеслось вслед несколько девичьих голосов.

На стрельбы чуть не опоздал. Когда несся мимо тира домой переодеваться, видел уже кучкующихся участников соревнований. Начало соревнований, и проведение стрельб было организовано буднично, без помпы, по-деловому. Очередная смена получала по три патрона для пристрелочных выстрелов. Стреляли и шли проверять мишени. Возвращались и получали уже по десять патронов. Отстреливались на зачет, подсчитывали очки и отходили к своим командам делиться впечатлениями и давать советы. Я выбил из «своей» винтовки восемьдесят шесть очков. Считаю неплохо. Слышал, что некоторые еле перевалили за пятьдесят.

Закончились стрельбы уже в вечерних сумерках. Нам, как хозяевам, пришлось тащить винтовки в спортзал. Наша команда заняла первое место. В тройку призеров в индивидуальном зачете я не попал, но не очень-то и хотелось.

Я поймал себя на мысли: «Что-то меня не волнуют мои результаты соревнований. К результатам лыжных соревнований остался равнодушен, сейчас на результаты в стрельбе наплевать. Не худший – и ладно. Изменились приоритеты или шкала самооценки? Что может меня расстроить?» Наверное, я просто знаю, что лыжи для меня в будущем не важны. Стрелять я буду всегда на отлично, но снайпером не стану. Вероятно, расстроюсь, если девчонки провалятся на концерте. Если за иконы получу шиш с маслом. Если мое пение не понравится зрителям. Вот и буду стараться в этом направлении, чтобы избежать неудачи.

Сейчас домашнее задание, потом встреча с Валеркой – соседом. Чего он хотел?

Фрол, наверное, выглядел меня в окно и сразу выскочил в коридор, стоило мне подойти к двери комнаты. А хотел он поделиться со мной своими успехами. Притащили они с младшим братом более двадцати предметов старины. Из них шестнадцать икон. Могли бы и больше, но есть тяжелые вещи (утюги, чугунная утварь). Даже был какой-то станок ткацкий или прялка, никто не знал. Кроме того, нашлись жмоты, не согласившиеся отдавать вещи Валерке, а требовали музейщика. Засада! На музейщиков ни я, ни Фил не тянем. Сунул мне пачку записок, пришлось заняться канцелярией. Сам придумал – самому и отдуваться. Пришлось внимательно описывать каждый предмет и разбирать Валеркины каракули. Все это делали в бабушкиной комнате, иначе проблем с соседями и родителями не избежать. Закончив, перетащили все в мой сарай. Озадачил Валерку новыми поисками и сообщил, что результаты будут известны в конце марта. Есть месяц основательно затариться. Глядишь среди барахла, и отыщется золотое зерно на крупную сумму.

За уроки сел только после восьми вечера. Вспомнилось – кто-то из ребят вчера ко мне заходил. Чего было нужно? Вспомнил о деньгах для Горбатова и выпросил у матери пятерку. Унизительно. Так и не смог сосредоточится на уроках, вздохнул и начал одеваться под мамино негодование:

– Куда собрался? А уроки, когда будешь делать? Болтаешься целыми днями!

– Надо мне, – буркнул, выскочил за дверь и направился к Ледневу.

По дороге вспомнил! Я же на танцах в субботу не был. Вымотался с иконами, потом ходил отмывать недельную грязь, а на танцах планировался «махыч» со станционными. Что-то у меня прежнего, не было такой загруженности – почти каждый вечер с ребятами проводил в безделье, а сейчас – то сил нет, то времени.

Серега оказался дома. Недавно пришел. Вышли в коридор, так как в его комнате находился вернувшийся нагулявшийся старший брат.

– Да, вчера заходили к тебе с ребятами. Хотели спросить – собираюсь ли на танцы? – подтвердил мои догадки.

– Был в отъезде по срочным делам. Уехал рано, приехал поздно, – пояснил Рыжему.