- Тимур, - прошептала я, дрожащими губами. Может мне почудилось? Или это действительно он.

 - Точно, его, по-моему, именно так и зовут. Ты его знаешь? - вытаращила она на меня свои удивленные глаза.

- Это мой брат, - ответила ей, сама не веря в то, что он здесь.

Он правда здесь, совсем рядом. Приехал ради меня. Чтобы закончить нашу пытку. Излечить мою раненую душу. Вдохнуть в меня жизнь, которой я лишилась  после его отъезда.

- Ничего себе! Круто, наверно, жить с таким красавчиком под одной крышей? - с восторгом завопила она, наспех поправляя свои огненные волосы.

- Не то слово, - сказала я, пряча от нее свои дрожащие пальцы. Мелкая дрожь начала сотрясать мое тело.

- Рина, ты же поможешь мне с ним познакомиться? Говорят, он такое вытворяет в постели…, - с придыханием прошептала она у моего уха. Потом состроила глаза, как у кота у Шрека, сложив ладони на груди. 

- Даже не смей думать о нем, если хочешь и дальше оставаться моей подругой, - резко сказала я, сдерживая нахлынувшую на меня бешеную ревность. Никогда не могла себя сдерживать, при виде того, как реагировали девчонки на моего брата.

У меня все внутри кипело от ярости и гнева, едва замечая, что кто-то пожирает его глазами. Хотелось завопить во все горло, что он только мой. Повыкалывать всем глаза, чтобы не смели смотреть на него. Поотрубать всем конечности, которыми они пытались, хоть на миг, коснуться его тела.

Сдерживая чувства, рвущиеся наружу, я шагнула вниз и на дрожащих ногах стала спускаться по ступенькам. 

- Вредина, - послышался за спиной недовольный Дашкин голос. - Тебе что жалко? Я же не парня твоего взаймы прошу, - не успокаивалась она, следуя за мной.

Она даже не представляла, насколько была близка к истине, но ссорится с единственной подругой мне не хотелось. 

- Он гей, - сама не понимаю, как у меня вырвались эти слова, но в таком состоянии я едва могла контролировать себя.

- Да ну нафиг. Не может быть, - заикаясь, бормотала она. Конечно, сложно поверить, что такой красавчик нетрадиционной ориентации. Я бы не поверила.

- Можешь спросить у него сама, - не отступала я, зная, что она не станет этого делать.

Стало даже немного стыдно за ложь, но я готова на все, лишь бы Тимур был только мой. На войне, как говорится...

Молча продолжила идти туда, где раздавался женский звонкий смех и у мотоцикла стоял он. Весь в черном, как смертный грех, облокотившись на своего железного зверя, стоял и улыбался своей сногсшибательной улыбкой.

- Жизнь - боль, - грустно пробормотала Дашка, пристально рассматривая моего брата и переваривая мои слова.

Оставалось пройти всего несколько шагов, когда его глаза устремились в мою сторону. Улыбка сползла с его лица, а мощная ладонь с силой сдавила руль мотоцикла. Его пронзительный взгляд заставлял мое сердце биться быстрее, отдавая пульсирующими ударами в висках. Наши взгляды пожирали друг друга, и мне казалось, что вокруг нас никого нет. Только я и он. 

В голове, словно вспышки, появились воспоминания, как его глаза темнели, когда я находилась рядом. Как, такой же как сейчас, взгляд становился затуманенным, едва я касалась его щеки. 

Разорвав наш с ним зрительный контакт, он резко повернулся к стройной блондинке в юбке, которая едва прикрывала ягодицы. Дерзко схватив ее за затылок, он притянул ее к себе и набросился на ее полные, ядовито-красные губы. 

- Твою мать, - сквозь пелену, я  услышала Дашкин голос. 

Под бурные возгласы и выкрики окружающих они страстно целовались, не замечая никого вокруг. Я смотрела и умирала, сдерживая навернувшиеся на глаза, слезы. Казалось, я разучилась дышать, спазм сдавил грудную клетку, принося дикую боль. Он убивал меня, мою любовь, и все то прекрасное, что было между нами было. Он лишал меня души, и вместо нее наполнял холодом все свободное пространство. Тошнота подкатывала к горлу. Я попыталась вздохнуть поглубже, чтобы прогнать ее, но не получалось. Хотелось бежать далеко, без оглядки, на край земли.. Туда, где шагнув вниз, смогу, наконец, прекратить свои невыносимые страдания.