Я едва успел схватить девушку за руку. Силой подтащил к себе и прикрыл своим телом от наблюдателей. Маша сначала принялась брыкаться, как норовистая кобылка. Так же сопела и раздувала ноздри, но все же успокоилась и принялась одеваться. Я не стал отворачиваться и поглядывал на обнаженное тело.

Маша была девушкой красивой и с отличной фигурой. Там было на что посмотреть, но я конечно же не имел никакого желания портить отношения с Настей в угоду своим сексуальным фантазиям.

Девушка оделась и фыркнув, зашагала обратно в деревню. Крики и свист на стене стихли. Я видел, как Маша вошла в ворота, вся красная от стыда, даже шея была пунцовой.

Стоило догнать ее и извиниться. Но сперва надо было перенастроить доступ. Не хватало мне еще толпы голых мужиков в деревне. А то, что кто-нибудь куда-нибудь соберется идти, я не сомневался.

Я сосредоточился и все исправил.

Вышел за пределы стены и сделал еще пару шагов для верности. Идти и искать кого-то в деревне, чтобы проверить новые настройки мне было лень, так что я просто позвал парней из стражников, кто был на стене. Мне показалось, что они коротко кинули жребий, кому идти ко мне.

Когда один из них вышел и направился в мою сторону, остальные прилипли к стене и внимательно наблюдали, что же произойдет. Ну словно дети малые.

Парень подошел ко мне, оставшись одетым, как был.

Вот и славно. Теперь все работало, как надо. Осталось только проверить вариант со старостой, но когда вернутся люди с работ или из города я не знал. Но думаю, если что-то пойдет не так, мне сообщат. А пока у меня были и другие дела.

Я вернулся в деревню и поискал глазами Машу. Все же я хотел извиниться перед девушкой за столь неожиданное принуждение к стриптизу. Но ее нигде не было видно.

Следующим пунктом моего назначения был дом Анфисы Петровны. Я очень надеялся, что она смогла разобраться с ножом.

У входа снова сидел Афоня.

– Там Машка, – предупредил меня охранник.

Я кивнул.

Отлично, сразу и этот вопрос решу.

Войдя внутрь предварительно постучав, но не дождавшись ответа, я застал рыдающую на груди мадам девушку.

– Ой, – только и произнес я.

– Проходите, Никита Васильевич, Маша уже уходит.

– Я не хотел, честно. Маша, извини.

Я понимал, что никакой барин не станет извиняться перед своими работниками, но я был другим. Да и Маша не была моей прислугой или работницей. Мне было искренне жаль девушку, но большей слабости я проявлять не собирался. Не падать же мне ей в ноги и вымаливать прощение?

– Вот видишь, Маша, Никита Васильевич не нарочно.

Девушка немного успокоилась и теперь сидела на стуле рядом с Анфисой Петровной и косо на меня смотрела.

– Ну все, девочка, беги. Тебе пора.

Маша поднялась и пошла на выход.

– Все в порядке? – спросил я, когда она проходила мимо.

– Да, – ответила Маша и чуть заметно улыбнулась.

Кажется ей действительно было достаточно моего извинения. Вот и отлично.

Как только дверь закрылась, Анфиса Петровна уставилась на меня с немым укором.

Пришлось объяснять ей, что произошло.

– Вот значит как? – задумчиво произнесла мадам, как только я закончил. – Очень интересно.

– Вы не знаете откуда мой отец взял этот камень?

– Говорил, что привез с Урала, когда к своим в гости ездил.

Я помнил, что там живут наши родственники. И мне вдруг захотелось как-нибудь их навестить. А заодно расспросить, где отец раздобыл артефакт. Было бы неплохо разжиться такими в большем объеме. Мой внутренний хомяк обоими лапками поддержал эту идею, и снова скрылся на втором плане, пока я не решил снова куда-нибудь его отправить.

– Я кое-что узнала от вашего ножа, – как ни в чем ни бывало произнесла мадам.