Спрятала носитель как можно надежнее. Есть еще копия, конечно. Я подстраховалась. Только если Дархан найдет меня, это не спасет.

Нельзя долго задерживаться в этом городке, как бы мне не нравилось. Завтра, край послезавтра, надо двигаться дальше. Здесь все упрощает то, что можно перемещаться на попутках и останавливаться вот в таких вот местах. Деньги у меня пока есть. А если начнут заканчиваться, я знаю, как их быстро заработать.

Этим вечером позволяю себе еще немного побыть обычной женщиной. Кручусь на кухне, стараясь приготовить не просто вкусный, а красивый ужин. Смотрю дурацкую мелодраму, пытаюсь заплакать, просто, чтобы выплеснуть жгущие грудь эмоции. То ли мне не хватило драмы в фильме, то ли я стала настолько бесчувственной, но вместо того, чтобы уреветься носом в подушку, я просто уснула перед работающим телевизором.

Он и сообщил мне с утра «радостную» новость: «…Известный бизнесмен Дархан Исмаилов прибыл в Нью-Йорк на международную конференцию…»

Мы смотрим друг на друга. Я понимаю, что мой муж, общаясь с улыбчивой журналисткой, смотрит строго в камеру, но кажется, будто на меня. Его темный взгляд заползает прямо под кожу. Он ядовитой змеей проникает в каждую клетку, жалит, причиняет адскую боль. Его улыбка, приветливая для других, наказание для меня. Я знаю, когда Дархан так улыбается. За этим простым проявлением эмоций, обозначающих у обычного человека радость, скрывается обещание. Возможно, он уже знает, где я. Может, даже и догадывается, что именно в эту секунду я смотрю на него. В каждом его движении читается: «Я нашел тебя».

Все инстинкты включаются моментально.

Выключаю чертов телевизор. Перекрываю воду, щелкаю предохранителями в электрощитке. Что еще?

Оглядываюсь по сторонам. Быстро навожу порядок, закрываю, занавешиваю окна, собираю свои немногочисленные вещи. Возле двери стоит небольшой деревянный ящичек с инструментом и гвоздями. Саймон оставил, чтобы я дверь забила той доской, что он оторвал. Послушно выполняю, при этом приветливо улыбаюсь соседке.

— Вы так быстро уезжаете? — с легкой грустью спрашивает миловидная девушка.

Блондинка, чтоб ее! Надо бежать еще быстрее. Ей едва ли есть шестнадцать, но Дархана этот незначительный факт не остановит.

— Да. Много дел. Но была рада попить с тобой чай. И пирог был отменный, — искренне благодарю.

Буквально вчера вечером мы сидели с ней вот здесь, на крыльце, и почти не разговаривая пили чай с домашним ягодным пирогом. У нее мать наркоманка, а отец целыми днями на работе, когда не работает — бухает. Прямо как мой!

Мне приятно было составить компанию этой девочке. Чистая, живая душа на моем пути.

— Стой, — подбегаю, достаю из кармана свернутые в плотную трубочку купюры, вручаю. — Не знаю, как тебя зовут…

Она только открыла рот, чтобы представиться, ведь вчера мы даже не познакомились. Такой вот странный был вечер.

— Молчи. Ты умная, красивая и очень добрая. Здесь хватит на билет до большого города и на комнатку где-то на окраине на первое время, может недели на две. Уезжай отсюда. Твое место там, а не среди постоянно обдолбанных идиотов, которые однажды под кайфом тебя сломают. Поверь, я знаю, о чем говорю.

Мне не нужен ее ответ. Она и правда умница, она поймет. А если нет, значит я разучилась разбираться в людях.

Прикидываю, сколько денег у меня осталось. Я отдала ей прилично. Сэкономлю на дороге, на еде. Чтобы заработать много, мне нужен большой город. А еще нужна связь.

По дороге к трассе забегаю в маленький местный магазинчик, покупаю бывшую в употреблении убитую кнопочную трубку, местную сим-карту и еще сокращаю свой бюджет.