– Я скоро начну верить, – проворчал он, – что земляне первыми придумали разговаривать через общую магическую сеть, а предки Клана смерти уже тогда умели ставить межмировые порталы и подсмотрели идею. Иначе откуда взялись зеркала?

– Да, у нас много общего, – кивнул глава клана. – Не устаю удивляться.

– Какая она? – перебил Франко, найдя опору в металлической стене лифта. – Та, что родит мне ребёнка?

– Тебе правду сказать? – усмехнулся его брат. – Или пощадить твои чувства? Всё равно ничего не видишь. Так какая разница, насколько она красива?

– Это принципиальный момент, – замотал головой сильнейший маг. – Женщину или любят, или считают умной и пользуются возможностями её дара. Я всегда мечтал совмещать первое со вторым. Не хочу соглашаться на меньшее.

– Она красива, – сжалился над слепцом Кеннет Делири. – На мой вкус, конечно, но думаю, Сокол меня поддержит. Стройна, легка и почти невесома. Поступь, как у богини. Всё, как ты описывал.

– Мне она показалась очень зрелой в своих суждениях, – продолжал переживать Франко. – Сколько ей лет? Она молода по земным меркам? Брат, тебе удалось что-то достать из её памяти?

– Чуть больше тридцати. Самый расцвет, – спокойно ответил Сокол. – Боги решили, что хватит с тебя юных девиц.

«Чужих, к тому же», – мысленно добавил он, но брат уже не мог прочесть его сознание.

– Да, – через паузу отозвался Франко. – Наверное, я с ними согласен. Хватит стоять, заходим в портал! Он слишком много силы из меня пьёт. Долго восстанавливаться потом буду для ритуала переноса. Не хочется заставлять мою будущую жену ждать.

Воина Клана смерти молча переглянулись. Пророчество сбывалось, открывая новую страницу истории их мира.

Я умела работать через сны. Задавала вопрос перед тем, как закрыть глаза, и получала на него ответ. Прошли две недели после визита троицы магов из другого мира, а я до сих пор спрашивала у духов-помощников, что делать дальше. Знала, что ответ не изменится, но он мне не нравился.

«Это твой путь. Выбор, который сделала твоя душа ещё до твоего рождения».

Слепой Франко сказал, что я не могу отказаться. Видимо, не хуже меня знал, что такое предназначение. Но от видений во снах шерсть дыбом вставала.

Там я умирала от тяжёлой болезни. Уже не могла встать с кровати, цеплялась за руки лекарей и молила только об одном: прекратить мои страдания. Мужчины в длинных рубашках молчали. Смотрели на меня с болью и молчали. Тогда я сама скрутила для себя петлю.

«Нет! – Тот, чьё лицо мне не показывали, вынырнул из темноты. Убрал петлю и крепко меня обнял.

– Убей, – просила я. – Сил моих больше нет. Убей, всё и так кончено».

Я вложила в его руку нож. Я просила и умоляла, пока он не сдался. Нож выпал из раны в моей груди. Мужчина поймал его и воткнул себе в сердце».

***

Проснувшись, я несколько мгновений просто дышала, лёжа в кровати с закрытыми глазами. Ни один сон не сбывался буквально. Образы что-то значили, но не более того. Чуть позже истинный смысл откроется, а нож в сердце так и останется метафорой.

Я повернулась на правый бок и вдруг осознала, что одеяло и подушка не мои. Другой вес, другая плотность, иные ощущения от ткани.

– Софи-и-ия, – певуче позвал меня приятный женский голос. – Не пугайтесь, пожалуйста. Здесь никто не причинит вам вреда.

Поздно предупреждать. Сердце уже забилось чаще, я инстинктивно сжалась и открыла глаза.

Комната раза в два больше моей спальни. Мебель вычурная, одежда на тех, кто сидел возле кровати, до боли знакомая. Голова закружилась, когда я узнала братьев-блондинов. Нет, на девичнике они не представились, но Анюта была готова спорить на деньги, что приходились друг другу братьями. Слишком похожи для посторонних людей. А вот женщину я видела впервые.