Иван и участковый повернулись на звук. Молодой жилец подскочил, чтобы помочь женщине собрать разбитое стекло.

– Что это вы так нервничаете? – подозрительно спросил её Николай Васильевич.

– С чего вы решили, что я нервничаю? – запальчиво ответила Нина Петровна.

– Да вот посуду бьёте.

– Задумалась просто…

– О чём же это, если не секрет? – не отставал тот.

Нина Петровна решительно выпрямилась:

– Да вот мне интересно, чего это ты, Коля, здесь вынюхиваешь? Год носа не казал, а тут, здрасте, мимо проходил…

– Так по долгу службы я здесь, – развёл руками участковый. – На моей территории появился новый, неизвестный мне человек, должен же я с ним познакомиться, составить, так сказать, мнение. Работа у меня такая.

– Работа у него… – проворчала она. – К людям приставать.

– Да, именно такая, – вздохнул тот. – Да и сигнальчик поступил, надо проверить.

– Какой такой сигнальчик? – встрепенулась Нина Петровна.

Николай Васильевич решил больше не юлить:

– Ты мне скажи, что ты за куртку такую сестре своей отдала? – прямо спросил он.

– Это Светке-то? – удивилась она.

– Да, Светлане Николаевне Федотовой, – сверлил её глазами участковый.

– Дык, Ванину куртку, коротка она ему. А что? С каких это пор участковому есть дело, что и кому я отдала? – пришла в себя Нина Петровна.

– Так что за куртка? – посуровел голосом он.

– Обычная куртка, – пожала плечами она. – А что с ней не так?

Николай Васильевич откашлялся:

– Ихняя собака, породистая ищейка, проявила крайнее возбуждение, прямо чуть с ума не сошла от этой куртки, по словам свидетелей.

Нина Петровна и Иван непонимающе переглянулись.

– И что? – спросил Иван.

– Вот меня и попросили прояснить ситуацию с этой курткой.

– А что именно вы хотите знать? – спросил Иван.

– Откуда она у вас?

– Это моя куртка, в ней я и попал в больницу. Она была, хм.., довольно грязная.

– Что значит грязная? – уточнил участковый.

– Я был в этой куртке, когда меня нашли в канаве. Я был сильно избит, до такой степени, что ничего не помню, – глядя ему в глаза, объяснил Иван. – Понимаете? Она была в крови. Нина Петровна её, конечно, отстирала, но носить я её не могу. Одел пару раз и всё. Вот Нина Петровна и отдала её сестре.

– Ладно, я понял, – поднялся со стула участковый и протянул руку Ивану: – Извините за беспокойство, выздоравливайте. Желаю вам возврата воспоминаний, хотя… – он помялся. – Иногда лучше не вспоминать.

– До свидания, – пожал ему руку Иван.

Игорь уже два часа сидел в машине у магазина, где Макс видел якобы «Виктора Самойлова».

«Если бы ему удалось выжить, то мы бы об этом знали, – снова и снова прокручивал он в голове. – В этом случае, даже если бы он объявился в живых в какой-нибудь больнице после собственных помпезных похорон, об этом стало бы известно. Прошёл почти год – и никаких сюрпризов, так что вряд ли».

Несмотря на все доводы рассудка, он решил всё-таки проверить эту информацию и лично убедиться в том, что Макс принял кого-то другого за Самойлова. Доверить такое дело Игорь никому не мог, ведь только собственным глазам он мог стопроцентно доверять, поэтому хоть и был у него в подчинении десяток человек, но вести утомительное наблюдение он решил сам.

Припарковавшись невдалеке от входа, он лузгал семечки и глаз не спускал с двери магазина. Появится сегодня этот псевдо-Самойлов или нет, неизвестно, но оставалось только ждать. Если бы Макс был поумнее, то проследил бы, где тот живёт, но он, испугавшись привидения, сбежал.

Игорь зло сплюнул: ни на кого нельзя положиться, как доходит до дела, приходится делать всё самому.

Мочевой пузырь уже не на шутку взбунтовался, и Игорь уже открыл дверь, чтобы вылезти из машины, как увидел приближающегося к магазину высокого мужчину. Несмотря на довольно простую одежду, прямая осанка, походка, весь его облик безошибочно выдавали в нём городского жителя.