Мари уселась на непривычно жесткое сидение, где вместо подголовника была какая-то железная труба.

Мотор зарычал, словно раненый бизон, и «Уазик» двинулся в путь.

Почти всю дорогу до точки рандеву, которая была назначена в придорожном кафе на выезде из города, Иван молчал. Он совершенно не представлял о чем можно разговаривать с попутчицей. А та постоянно крутила головой, пытаясь пристроить её поудобнее. В конце концов, сняла ветровку и повесила её на спинку сидения. Так стало более комфортно. И почему она не догадалась предложить купить новые машины до поездки? Но теперь уже поздно рассуждать. Троицкий обещал, что они, если не возникнет непредвиденных задержек, доберутся до Дикушино завтра к вечеру.

А ведь всего каких-то пятьсот сорок километров… На своей машине она бы доехала максимум за пять часов, даже быстрее. Но это на своей и по хорошей дороге.

Город, мелькающий за окнами машины, проходил мимо сознания Марианны. И только когда дома сменились сосновыми лесами, она начала присматриваться. Наверное, в ближайшие дни это будет единственная картина, которую будет постоянно перед глазами. Попытавшись опустить стекло, она с удивлением поняла, что это невозможно. Удалось лишь повернуть фиксатор и с трудом приоткрыть небольшое треугольное стеклышко. В кабину ворвался пахнущий хвоей и смолой ветер.

Глядя на её действия, Троицкий улыбнулся в бороду.

- Чем ухмыляться, лучше бы помогли, - рассердилась Мари.

- Откуда вы знаете, что я ухмыляюсь? - искренне удивился он. - Я думал - незаметно.

- А у вас уши от этого двигаются!

Это прозвучало настолько по-детски, что обоим стало смешно.

За поворотом показался выкрашенный в голубое и белое павильон с огромной надписью «Шашлыки».

***

Они ждали их за столиком в углу. На пластиковых тарелках - куски порумяненного мяса, кетчуп, зелень. Кружки с пивом, ломти пышного грузинского хлеба.

- Это Марианна, - представил её Иван. - Марианна, это Варвара, Марк и Федор.

Одного короткого взгляда было достаточно, чтобы понять, как её воспринимают - вздорное и экзальтированное существо, которому скучно стало в столице и захотелось экстрима. Ну что же, её это вполне устраивало - она с самого начала сказала Ивану, что не нужно, чтобы остальные знали о её болезни и истинной цели поездки. Он согласился, ему было все равно.

Один из будущих спутников выглядел добродушным медведем - круглое лицо, мощные плечи под клетчатой рубахой, огромные руки. Он единственный из троих ей улыбнулся и, кажется, вполне искренне. Второй - его можно было назвать даже симпатичным: светлые вьющиеся волосы, лицо хорошей лепки, голубые, прямо-таки ангельские глаза. Но впечатление портили тонкие, язвительно кривящиеся губы. И взгляд - презрительно-снисходительный.

А вот женщина, Варвара, полоснула взглядом, в котором ничего кроме откровенного недовольства, не было. Полоснула и демонстративно отвернулась. С ней могут быть проблемы, предупреждал Троицкий. Так что от неё надо просто держаться подальше и не реагировать на выпады. Марианна была уверена, что сможет не реагировать, уж что-что, а пропускать мимо себя шпильки и колкости она умела.

Да и что ей до этих людей - всего лишь случайные попутчики, с которыми она навсегда расстанется через неделю. Никаких отношений - ни дружбы, ни вражды быть просто не может. Она заплатила деньги за услугу, и она её получит, несмотря ни на что.

- Садитесь, - Иван отодвинул пластиковый стул и, когда Мари уселась, добавил: - Советую как следует поесть перед дорогой. Шашлыки тут отличные, проверенные.

- Нет, спасибо, - присматриваясь к мясу, покачала головой Мари. - Что-то не хочется.