Но самое интересное было в том, что на запястьях стоявшего в центре мужчины поблескивали те самые браслеты. Ну, или почти те самые, все-таки качество изображения у древних египтян, даже в Девятнадцатой династии, оставляло желать лучшего. Однако, делая скидку на их своеобразное видение и изображение мира, можно было предположить, что браслеты очень и очень схожи с имеющимися у нас.

– Та-ак! – внезапно удовлетворенно протянула Инна. – Вот и нашлись наши браслетики.

– Полагаешь, это наши браслеты? – недоуменно пожала я плечами, но на всякий случай внимательно уставилась на цветную фотографию в книге. – Знаешь, вряд ли имеющиеся у тебя браслеты принадлежали именно этому типу с фотографии. Очень уж он древним выглядит. Браслеты сохранились значительно лучше, чем он сам даже на фреске.

– Разумеется, не те же, – сказала Инна. – Спектральный анализ, или что еще ученые там придумали, показал, что камням и металлу на наших браслетах от силы триста лет. Сама понимаешь, этот древний египтянин никак не мог их нацепить на себя. Но в связи с этим у меня есть одна мысль.

– Да, и какая?

– Помнится, ты говорила, что у тебя брат – историк?

– Да, но он занимается историей Древней Руси, а не Древнего Египта.

– Ну и что, у него же должны быть друзья и среди египтологов, – не сдавалась Инна. – Звони ему.

Брат Витя, который, собственно, был мне не совсем братом, а так, седьмой водой на киселе, вовсе не обрадовался моему звонку. В общем, он был не так уж и груб, учитывая, что я вырвала братца из постели, где его как раз поджидала любимая девушка. Тем более что он завоевывал ее без малого пятнадцать лет. И вот только сейчас она после изрядной дозы высококачественного импортного спиртного, покупка которого нанесла Вите сокрушительную брешь в бюджете, решилась ответить ему взаимностью. И тут позвонила я! Ну, сам и виноват. Мог бы и телефон на такой случай отключить, идиот! Последнее я, разумеется, вконец расстроенному брату Вите не сказала.

– Ладно, что у тебя там, – проворчал он, когда стало ясно, что девушка уже не вернется и остановить ее бегство нет никакой возможности.

– У тебя есть знакомый египтолог?

На другом конце провода было слышно, как Витя борется с собой и с искушением шмякнуть изо всех сил трубку об стену. Природная бережливость победила, и он тихо спросил:

– А зачем тебе?

– Очень нужно, – призналась я. – Понимаешь, дело жизни и смерти. Всего я тебе рассказать не могу, но одного человека уже убили. А если ты нам не поможешь, то могут быть и еще жертвы.

– Опять твои штучки, – устало прокомментировал Витя. – А кому это нам? Твоя сумасшедшая подруга тоже с тобой? Ну, помнишь, такая высокая блондинка. У нее еще на голове целая башня из волос. Она тоже с тобой?

Он заметно оживился, вспомнив про Маришу, поэтому я поторопилась его разочаровать. Витя был на редкость прилипчивым типом с наглыми, раздевающими всех попадающихся ему на пути девушек глазами, и Мариша после первой и единственной встречи с ним сразу же предупредила меня, что исчерпала весь свой лимит терпения и во время второй встречи просто набьет Вите морду. Поэтому ради его же блага пришлось немного схитрить.

– Нет, – сказала я. – Она сейчас не со мной.

– Жаль, – расстроился Витя. – Ну все равно. Слушай, значит, дело обстоит так, у меня знакомых египтологов нет. Но есть одна девочка, она занимается Ассирией. Сейчас я ей позвоню, и если она меня еще помнит, то, может быть, поможет.

У меня лично было опасение, что если девушка Витю и в самом деле помнит, то рассчитывать нам на ее помощь особенно нечего. Еще ни одна девушка на моей памяти не жаждала запомнить Витю подольше. К моему удивлению, Витя до девушки дозвонился и она дала ему телефон знакомого профессора, занимающегося Древним Египтом, и пообещала даже этому профессору позвонить и условиться с ним о встрече с нами.