– Добрый, Петр Маркелович, не люблю опаздывать. К тому же рандеву с лабусом прошло без каких-либо осложнений. Деньги я получил.

– Все как договаривались – пол-лимона?

– Да, – и сверток с деньгами перекочевал из портфеля дипломата в спортивную сумку финансиста. – Надеюсь, теперь проблема будет улажена?

– Можете передать вашим партнерам, что отныне никаких проволочек не будет. В ближайшие полгода они могут продолжать работать, ни о чем не беспокоясь. Я позабочусь, чтобы их лишний раз никто не теребил.

– А что слышно по поводу акционирования Калининградского янтарного? Смогут ли мои партнеры работать и дальше, если это случится?

– Это произойдет еще не скоро – года через два. Так что гадать не будем. Но в любом случае мы будем друг другу помогать. Как говорится: когда работаешь сообща, даже самая тяжелая ноша кажется пушинкой.

– В таком случае, до свидания. И прошу вас, не потеряйте ношу, которую я вам сегодня передал.

– Типун вам на язык, Евгений Андреевич».

Досмотрев запись, Кондратьев нажал на кнопку «стоп» и вопросительно взглянул на собеседника. Жмых расценил этот немой вопрос правильно и продолжил:

– Пол-лимона, которые Безымянный вручил Леонтьеву, – элементарный «откат» за услуги по защите канала нелегального сбыта янтаря. Наши коллеги из экономического отдела объяснили нам, что в Калининградской области сосредоточено 90 процентов мировых запасов янтаря. А единственным его легальным добытчиком у нас в стране является тот самый, упомянутый Безымянным, Калининградский янтарный комбинат. Но при нем функционируют несколько «серых» фирм, которые нелегально гонят янтарь на продажу за границу – в Литву и Польшу. Мне тут дали выписку, согласно которой по самым скромным подсчетам этот нелегальный поток «солнечного камня», как его там называют, оценивается в 700 тонн в год. В одном только польском Гданьске сегодня работает порядка одной тысячи янтарных мастерских. А комбинат этот находится под юрисдикцией Министерства финансов России, для чего контрабандистам и понадобился свой человек в этом учреждении. Леонтьев прикрывает их в Москве, а Безымянный является посредником. За эти услуги ему, судя по всему, тоже перепадает немалая доля, на которую он и купил свой автомобиль «Ренж Ровер», видимо, во время очередной поездки в Калининград по делам «серого» бизнеса. Так что можно сказать с уверенностью: к нашему «кроту» этот Безымянный отношения не имеет.

– Что можно только приветствовать, – не скрывая удовлетворения, отреагировал Кондратьев. – А то я грешным делом подумал, что наше дело начинает разрастаться как снежный ком. Но после вашего рассказа один комок, слава богу, отвалился. Передайте все материалы на Безымянного нашим коллегам из экономического отдела и займитесь вплотную окружением Жолташ. Как поется в одной популярной некогда песне: «Должна быть в женщине какая-то загадка». Я по-прежнему считаю, что за Юлией Андреевной может скрываться не одна такая загадка.

Сирия, город Дамаск. Штаб-квартира ГБ

Досмотрев до конца на широком экране плазменного телевизора пятничный намаз, генерал Мухаммед аль-Кассар оставил включенным изображение, но отключил при этом звук. Он часто работал таким образом: изучая документы, краем глаза умудрялся наблюдать за новостными сообщениями, которые он по мере собственного интереса смотрел то без звука, то, наоборот, включая его. Все подчиненные знали об этой особенности своего начальника, привыкли к ней и никогда не отвлекались от своих докладов генералу, даже когда в них вклинивался звук новостной телепередачи: аль-Кассар имел поразительную способность слушать одновременно докладчика и теледиктора, не упуская при этом нити разговора.