– Готов выступать? – спросил Баухаус. Он встал и зажег дорогущую кубинскую сигару. После нескольких яростных затяжек в воздухе заклубился серый дым.

– Что у тебя?

Баухаус махнул сигарой в сторону бара, где Чари завершала необходимые приготовления. На столешнице из оникса возвышались три аккуратные пирамиды белого порошка. На них падал свет направленных ламп, создавая театральный эффект.

– Рози порекомендовал твой великолепный нос, – сказал Баухаус. – И я бы хотел испытать его в деле. Угощайся.

Кристал захихикала смешком убийцы с топором.

Круз взглянул на кокаин. Он выглядел свежим, только из упаковки. Чари выложила на столешницу два чистых зеркала, несколько бритвенных лезвий, лабораторные шпатели, атомайзеры, ватные тампоны и несколько стеклянных пробирок с крышками из пробкового дерева. Казалось, на барной столешнице все было готово к препарированию внеземного организма.

– Дверь номер один, дверь номер два, – Баухаус пронумеровал горки, – и puerto numero tres [14].

Девушки рассмеялись и расположились по обе стороны от бара, готовые смотреть представление.

Круз сделал глубокий вдох через нос. Обе ноздри были чистыми. Он подтянул табурет и сел на него, лицом к аудитории.

– Ну, расскажи мне, что ты думаешь, – сказал Баухаус.

Он взял щепотку из горки слева и растер ее между подушечками пальцев. Кокаин пылью осел на горке. Он прикоснулся кончиком языка к пальцу.

– В них есть дистиллированная вода? – спросил Круз, показав на пластиковые бутылки.

Баухаус кивнул:

– Еще есть витамин Е, если надо.

– Рано. – Первую горку Круз прокомментировал так: – На первый взгляд, я бы сказал, что его чистота примерно сорок процентов. – С помощью зеркала и бритвенного лезвия он сформировал из тридцати миллиграммов линию длиной ровно пять сантиметров. Подождал, когда ему дадут коктейльную трубочку, и втянул порошок левой ноздрей. Позволил смеси обжечь носовой ход, потом задрал голову и вдохнул еще раз, по очереди зажимая ноздри пальцем.

– Он разбавлен детским слабительным и амфетамином. – Еще одна загадочная добавка притупляла ткани его носовой полости. Не анастатический холодок чистого кокаина, а что-то, больше похожее на психоактивный соленый вкус прокаина или кофеиновый эффект бензокаина. Одной дозы не хватит, чтобы поднять Крузу кровяное давление, но для улицы сойдет. – Чтобы завестись, хватит пять-шесть дорожек. Продаете это старшеклассникам? Супер. Для них нет ничего лучше.

– Детское слабительное для детей, – злобно расхохотался Баухаус. – Верно, детки? – Девицы захихикали в ответ.

Круз прочистил нос с помощью ингалятора. Подождал пару секунд, пока очистятся носовые ходы, и переключил внимание на горку посередине. Вдохнул пробную дозу чистой ноздрёй.

– Ой. – Он с удивлением поднял голову. Потом нюхнул снова. Несколько раз. – Ммм, ух ты. Гораздо чище. Восемьдесят два процента, или лучше. – Он взял одну пробирку, открыл пробку и понюхал, чтобы убедиться, что внутри отбеливатель. – Он чистый?

Баухаус выглядел оскорбленным. Круз не доверил бы ему проводить лабораторные анализы. Они еще не настолько хорошо знакомы.

Одним из шпателей Круз положил щепотку из второй горки в пробирку. Порошок задержался на поверхности, затем примерно половина ушла на дно, оставив молочный след. У каждой частички был свой матовый парообразный хвост. Они напомнили Крузу детский игровой набор «Волшебные кристаллы». Несколько крупинок отделились от общей массы и плавали в отбеливателе, как хаотичный взвод сперматозоидов. Это и была примесь. Возможно, псевдококаин. Он осел на дне пробирки быстрее, чем чистый наркотик. Многие уверены, что псевдококаин нельзя выявить с помощью отбеливателя. Но Круз был профессионалом. Псевдококаин продавался как ладан, благодаря чему обрел почти легендарный статус «легальной» альтернативы кокаину. На самом деле то же дерьмо, что и в первой кучке, но более качественная смесь. С нее лучше торкает.