Таким образом, в руках Дмитрия Донского оказывается «кусочек» того самого креста-знамения, при помощи которого (якобы всего лишь символической) Константин Великий одержал победу. Поздние романовские редакторы представили дело так, будто Дмитрий всего лишь «вспоминает» о Константине. На самом же деле, в старинном оригинале, скорее всего, говорилось о царе Дмитрии-Константине. «Раздвоился» он лишь под пером увертливых переписчиков.
Поздние летописцы расцветили новое христианское оружие, «небесное древо», разнообразными восхищенными фантазиями, вроде: светлый крест (древо), сияющее небесное видение и т.п. Как мы видим, иранская версия говорит, в общем, о том же самом, привнося местный колорит.
3.2. Ранение царя или покушение на него
Согласно русским летописям, Дмитрий Донской был серьезно ранен во время Куликовского сражения, но уцелел, остался жив. Сказано: «Мнози же сынове рустии сотрошася и погибоша. Самаго же великого князя Дмитрия уязвиша велми. Он же нужею склонися с коня и иде з побоища, яко не мощно ему битися юж божиим неизнеможением» [631], с. 245.
Рис. 3.24. Константин Великий (он же Дмитрий Иванович Донской). Рим, Капитолийские музеи. В иранском Эпосе Шахнаме отразился как царь Феридун. Взято из [875], илл. 44
Рис. 3.25. Константин Великий. Мрамор. Рим. Церковь Сан-Джованни ин Латерано. Взято из [874], илл. 78с
В «Сказании о Мамаевом побоище» сказано более подробно: «И самого великого князя ранили сильно, и с коня его сбросили, он с трудом выбрался с поля, ибо не мог уже биться, и укрылся в чаще и божиею силою сохранен был» [635], с. 177. После окончания сражения, князь Владимир Андреевич не нашел Дмитрия Донского и приказал отыскать его. Один из ратников сказал, что видел издали, как на великого князя напали четыре татарина и он храбро бился с ними [635], с. 181. Воины рассыпались по полю в поисках Дмитрия. Двое из них – Федор Сабур и Григорий Холопищев – «чуть отошли от места битвы – и набрели на великого князя, избитого и израненного всего и утомленного, ЛЕЖАЛ ОН В ТЕНИ СРУБЛЕННОГО ДЕРЕВА БЕРЕЗОВОГО. И увидели его и, слезши с коней, поклонились ему» [635], с. 183. Сабур вернулся к Владимиру Андреевичу и сообщил, что Дмитрий жив. Вскоре появился и сам Дмитрий Донской на коне, обозревая поле битвы.
Рис. 3.26. Константин Великий. Мрамор. Рим. Церковь Сан-Джованни ин Латерано. Взято из [874], илл. 78ж
Следовательно, можно ожидать, что в иранской летописи тоже будет отмечено нападение на царя Феридуна. Наш прогноз оправдывается. Мы цитируем.
Рис. 3.27. Голова колосса Константина Великого (он же Дмитрий Донской). Рим. Капитолийские музеи. Двор Палаццо деи Консерватори. Взято из [874], илл. 78г
Рис. 3.28. Обломки колоссальной мраморной статуи Константина Великого. Рим. Капитолийские музеи. Двор Палаццо деи Консерватори. Взято из [874], илл. 78в
«Увидя, что милость Изеда над ним (Феридуном – Авт.), что юноша доблестный непобедим, метались два брата на ложе своем; они на убийство решились вдвоем. Гора возвышалась пред ними, и ввысь по склону те двое тайком поднялись. ЛЕЖАЛ У ПОДНОЖИЯ ЦАРЬ МОЛОДОЙ… Гранитную глыбу, отбив от скалы, обрушили братья, коварны и злы, на царственный лоб, озаренный венцом, и спящего мнили уже мертвецом. Но волей благою дарителя сил, властителя грохот от сна пробудил. И, с помощью дивных таинственных чар, отвел он губительной глыбы удар. Тут поняли братья: вмешался Изед, и козням их дьявольским места здесь нет» [876:2в], с. 67–68.
Сравнивая русскую и иранскую версии, видим следующее.
□ Великий царь оказывается на краю гибели. Дмитрий Донской ранен, но чудом избежал смерти. Аналогично, царь Феридун, благодаря вмешательству бога Изеда (Иисуса?), спасся от коварного удара.