Улыбнись мне, слышишь! Взгляни на галёрку, где я сижу. И жду.

Ты так недоступно далека. Ты улыбаешься всем. И тебя сейчас любят все. Но ведь ты – моя!..

Я мчался к тебе в другой город, в холодной плацкарте, чтобы согреться под твоими колючими лучами, капризная моя Звезда…

Среди аплодирующей толпы на галёрке мне одиноко и тоскливо. Я люблю тебя. Мне хочется кричать об этом на весь цирк!..

Сейчас ты принадлежишь всем. Ревную тебя к партеру и галёрке, ложам и ярусам. К твоей трепещущей трапеции, к цветам, аплодисментам. Ревную к твоему костюму, искрящемуся мириадами звёзд. Он так плотно прижимается к совершенному, такому горячему, знакомому телу….

Зрители аплодируют и кричат. Они продлевают мою боль на миллионы световых мгновений. Ты для них – звезда!..

Я тороплюсь за кулисы, боясь потерять тебя в этом бесконечном космосе под названием Жизнь…

Париж. Танго-ночь…

Длинный стебель чайной розы коварно поранил изящный палец. Алая капелька крови подчёркнуто медленно слизана полуоткрытыми губами. Чёрный диск винила с лёгким шипением приглушённо выкрикивает скрипичное глиссандо аргентинского танго. За упавшими портьерами танцуют полуночные звёзды…

Конец ознакомительного фрагмента.