Лиля кивнула, а майор обратился ко мне:

– Что с коленкой?

– Да лет десять назад вроде упал неудачно, мениск повредил, но не настолько, чтобы операцию делать. Болит, в принципе, редко, когда перенапрягу, ногу неудачно поставлю, выверну…

– Понятно. Я думал, травматология у нас такие вещи на раз убирает. Убирала, в смысле…

– Ну да, убирала. Но я тогда был по учебе сильно занят, не хотелось отвлекаться, да и врачи сказали, что это мелочь. А потом, не так часто меня этот мениск беспокоил, и каждый раз находились какие-то дела поважнее.

– Ясно всё с тобой, – сказал Сергей и посмотрел на меня обвиняющее. – Я таких много перевидал – ждут до последнего, а потом приползают: «Доктор, помогите!», оправдываются, что времени не было, что забывали… А сами боялись просто.

Серёга смутил меня своим напором, так что я опустил глаза и пробормотал:

– Да не боялся я… И правда времени не было… Институт, учёба, потом преподавание…

К счастью, вмешался майор:

– С тяжёлым прошлым нашего героя потом разберёмся, а сейчас есть более насущные проблемы. Например, медицинский эксперимент. Сергей, ты не против? – тот медленно мотнул головой, но было заметно, что эта идея ему не очень нравится.

Но майор на это внимания не обратил или решил не обращать и продолжил:

– Кстати, Лиля, мы не узнали, как твоё состояние? Ты всё-таки поработала, устала, наверное?

После секундной паузы, видимо, прислушалась к своему состоянию, Лиля ответила:

– Определённый упадок сил сразу после сеанса лечения у меня был, но сейчас всё нормально. Даня, садись сюда, – она похлопала по белой мягкой коже дивана.

Долго меня просить не надо: если уж есть возможность вылечить травму без очереди и бесплатно, то я готов. Ну и для общества полезно.

Присев рядом с Лилей, я взял её за руки и откинулся на спинку, закрыв глаза.

– С вашего позволения, – произнесла девушка, – я буду работать в тишине. Мне так легче. Потом расскажу, что да как. Даня, ты не двигайся, расслабься.

И тоже закрыла глаза.

Я сидел и думал, как ни странно, совсем не о том, что там делает Лиля. Всё уже понятно – лечит… А мне вспомнилось, как я сидел иногда так же дома на диване и слушал, как играет на пианино сестрёнка. У неё здорово получалось, уже лет в двенадцать она умудрялась играть сложные вещи. Названия, конечно, не вспомню, но мелодия звучит, как наяву… А с кухни тянет восхитительным ароматом только приготовленного пирога с черешней, и я уже чувствую, как тает во рту шапка из гоголь-моголя, которым мама щедро его поливала.

– Лиля, погоди, – это был Серёгин голос, и он вырвал меня из сладких воспоминаний.

– Что такое? – а это уже Лиля.

– Человеческий организм – довольно сложная штука. Я, конечно, рад, что ты вылечила зуб… Если ты его вылечила. Может быть, ты сняла боль и даже воспаление сняла. Но устранила ли ты причину? Что ты вообще сделала? Нельзя копаться в человеке, не зная досконально последствий, если в этом нет острой жизненной необходимости. А её сейчас нет. Ходил Данила с этим коленом десять лет и ещё походит, переживёт.

Я подумал над его словами и решил, что тут сложно не согласиться. Хватит меня одного в качестве экспериментатора…

Майор хлопнул ладонями по коленям и встал. Прошёлся вдоль дивана и сказал:

– Сергей, ты прав. Только в следующий раз прошу свои опасения и предположения высказывать сразу же. Договорились? Ну вот и отлично. Итак, пока не будем ставить опыты над людьми. Данила, поделись своими соображениями по ситуации в целом.

Я ожидал подобный вопрос, потому ответил без промедления:

– Для полноценного анализа данных недостаточно, но кое-что предположить можно. Я полагаю, что цвет структуры определяется сферой её применения. Зелёная – и ты доктор Айболит, только окончивший Хогвартс. Голубой – и видишь чужие ауры, воздействуешь на них и убиваешь, если нужно, – я посмотрел на майора. – Судя по тому, что у убитой мной твари нет повреждений внутренних органов, да и мозг цел… Ведь так, Сергей?