– Господи, помоги! – сказал я.

Меня никто не услышал. Я был в комнате один, находясь среди груды мертвых малышей. Не успев сообразить, что происходит, я оказался в коридоре, ярко освещенном лампами с холодным белым светом. Мое тело уперлось в стену, и я застыл, пытаясь понять, что же делать и почему так произошло.

Я направился в кабинет врачей, где должен был дежурить мой хороший знакомый. Толковый мужик, который во многом разбирался. Именно он смог бы помочь. Я пошел по коридору ускоренным шагом, мое тело продолжало трясти от страха и внезапного шока. Кабинет оказался не так далеко, как мне раньше казалось. Легче мне не становилось, пот начал стекать по вискам, обволакивая мою щетину. Я ворвался в кабинет и закричал:

– Андрей, беда! Тамм ужжас! – сказал я, заикаясь.

Андрей ничего не ответил и не обратил на меня внимания, тогда я стал подходить к нему ближе, продолжая кричать ему в спину:

– Андрей, боже, у нас ЧП тут!

Подойдя вплотную, я увидел, что сам Андрей как-то обмяк на рабочем крутящемся стуле. Когда я взял за плечо Андрея, его тело чуть не свалилось на пол. Я осмотрел его лицо, и меня снова чуть не вывернуло прямо на месте. У него были проедены глазные яблоки. Из них лезли то ли черви, то ли мухи. Его руки также были объедены в некоторых местах. Уж очень было похоже на то, что произошло с малышами в палате.

В этот раз я не выдержал, меня стошнило прямо на пол. В блевотине я различил куски сэндвича, которым успел перекусить перед приходом на ночное дежурство. Я вытер рот рукавом, оставив на нем кусочки непереваренной еды.

На столе лежала довольно толстая книга, напоминающая энциклопедию. Присмотревшись чуть ближе, я понял, что оказался прав. Это была энциклопедия, только не по медицине, а по биологии. Страница была открыта на каких-то жуках с маленькими крыльями. Правее статьи, я увидел знакомый рисунок. Спустя время, я понял, что это те самые жучки, которые ползали по малышам и в глазах Андрея. Наверху страницы было заглавие: «Ало́кус».

Я вызвал полицию. Прибыли они довольно быстро и обнаружили меня заблеванным, трясущимся и в слезах. Если честно, то добавить мне особо нечего. Я не знал, откуда они взялись, и боялся узнать. Возвращаться в роддом я больше не стал. Но я был уверен в том, что довольные родители пришли утром забрать своих малышей. Их они не получили.

Громкая музыка отдавалась ударами в моей груди, ушах и голове. Я сидел за персональным столом, забронированным заранее. Мимо меня проплывали люди с затуманенными головами от наркотических средств, качественного табака и крепких алкогольных напитков.

Раньше я никогда не появлялся в подобных местах, а если друзья и звали меня, то я всегда искал поводы не пойти с ними. Придумывал различные истории, проблемы, по причине которых я не мог отправиться с ними.

Посмотрев на весь этот сброд, что здесь собрался, я понял, что мои знакомые наверняка выглядели также. Они бродили туда-сюда и не понимали, что делают. Я первый раз прибыл в клуб подобного рода. На дворе была глубокая ночь, но здесь жизнь кипела, словно в час пик в подземном транспорте.

Идея прийти в ночной клуб посетила меня совсем недавно. Я сидел дома, наслаждался видами из окна, и вдруг меня осенило, что нужно пойти и развеяться. Идея показалась мне глупой, таковой она и являлась. Я перестал общаться со многими своими друзьями и знакомыми, посчитав их недоразвитыми персонами. Как оказалось, таким стал и я.

Сейчас я сижу здесь один, хоть мой столик и предназначен для компании из нескольких человек. Я долгое время хотел позвать кого-либо из своих друзей, но так и не решился. И вот теперь, я здесь совсем один, никого не слышу из-за громкой музыки и вдыхаю едкий запах сигаретного дыма. Причин покупать пачку папирос у меня не было. Достаточно было прийти сюда в заведение и подышать минут пятнадцать. Этого действительно хватало.