Двадцать лет…я покачнулась. Что со мной станет спустя такой срок в темнице, в сырости и холоде? И как я буду доказывать свою невиновность, если я ничего не помню, да вдобавок буду за решеткой? Я даже не смогу расспросить свидетелей! Вряд ли почтенные заклинатели будут слишком уж стараться, чтобы выяснить правду ради одной никому не нужной ученицы.

Наставник Юнхэн, кашлянув, приготовился отвечать. Я обратила на него полный надежды взгляд. Конечно же, мой наставник меня защитит, это его прямой долг! К тому же, он же будущий тиран — неужели он испугается какого-то собрания старцев?

— Зачем тратить время зря, когда все ясно? Вина моей ученицы очевидна, — произнес он небрежным тоном, и я на миг замерла от шока — а потом вперила в него возмущенный взгляд. Предатель!

Не я одна была удивлена — зрители переглядывались, и до меня донеслись перешептывания. Все-таки от наставников обычно ожидалось, что они будут защищать даже самых непутевых учеников перед посторонними, а потом уже наказывать их розгами или работой. Может, у него бы не получилось спасти меня, но он должен был хотя бы попытаться!

Хотя… мне сказали, я предала его. Может, это месть?

— Преступники должны быть лишены духовных сил, — продолжил наставник, и глава Бинвэй, от удивления так выпучивший глаза, что стал похож на рака, переспросил:

— Вы предлагаете…разрушить золотое ядро?

Золотое ядро — шарик из энергий, который находится в центре солнечного сплетения у каждого заклинателя. Если его разрушить — я стану обычным человеком. Я проживу короткую жизнь и больше не смогу сотворить ни одного заклинания…

Глава Бинвэй, вероятно, подумал о том же — потому что он вдруг, впервые за все время, бросил на меня взгляд. В нем была написано что-то, отдаленно похожее на жалость.

— Зачем же разбрасываться ценными ресурсами, — так расслаблено, словно мы с ним были на лесной прогулке, а не в суде, произнес наставник Юнхэн. — Я предлагаю запереть ее силы заклинанием Дяньхуа[2].

Шепот в зале усилился. Я растерянно огляделась по сторонам, пытаясь уловить в этом неразборчивом гуле, что это за заклинание.

— Вижу, яблоко недалеко откатилось от яблоньки… — начал было глава Бинвэй, гневно потрясая бородой, на что наставник Юнхэн лишь вздернул бровь и спросил:

— Вы в чем-то меня обвиняете? Может, проведем суд по этому вопросу?

Видимо, репутация у наставника Юнхэна была безупречная, потому что его оппонент сдулся, но, глянув на своих коллег, все же раздраженно произнес:

— Судьба преступника — сидеть в темнице. Я не могу дозволить использование запрещенных заклинаний в этом зале.

— Если уж вы заговорили о судьбе, что пусть судьба и решает, — неожиданно согласился наставник и, выхватив из-за пояса какой-то мелкий предмет, продемонстрировал его всем. Монетка. — Если она отгадает правильно — я забираю ее. Ошибется — и она остается в темнице школы Минжун.

Так вот что он имел ввиду …Монетка блеснула, подлетела и упала обратно на ладонь. Наставник, бросив на нее взгляд, ожидающе уставился на меня. Я замерла, глядя на него в ответ и сжимая пальцы.

— Выбирай, — его глаза блеснули. Я сглотнула.

Хочу ли я лишиться способностей и уйти с ним — или лучше остаться тут, до выяснения обстоятельств? Если я останусь, мне грозят годы в заточении — но способности останутся при мне. А если он лишит меня возможности использовать духовные силы… Я даже не знаю, временное ли это заклинание или нет! Вдруг оно необратимое, и способности создавать заклинания исчезнут навсегда?

Да, это заклинание предложил мой наставник. Но могу ли я вообще ему доверять? Я не помню его, а то, что помню, надежды не внушает. Однако… Я оглянулась на замерших в ожидании заклинателей. Глава Бинвэй застыл, и его взгляд был прикован к ладони наставника Юнхэна. Однако лучше я поверю ему, чем им… К тому же, у меня дело к наставнику Юнхэну. Я должна остановить его, а значит, должна быть рядом.