– Но мы оба знаем, что это ложь! Мой свет… Его почти нет, зато есть тьма. Что плохого в том, что мой цвет магии отличается? Да, темных магов не особо любят, но я и не требую, чтобы меня любили, папа. Я просто хочу быть собой! Собой, слышишь? Смотреть людям в глаза, не скрываясь. А ты стыдишься меня.

– Я не стыжусь, Виктор, – старик сдвинул брови. – Но ты должен понимать, что…

– Твой сын не должен быть темным магом? Если хочешь, я могу уйти прямо сейчас.

И поспешил наверх. Этот разговор изначально был обречен на провал. Я знал, что отец не поймет меня. Он даже не старался понять. А мать вообще занималась своей жизнью, но никак не моей. Что ж, это их выбор, а я готов сделать свой. Приказал слуге принести дорожный мешок и принялся швырять туда то, что могло понадобиться в первое время: несколько смен белья, рубашки, штаны, плащ. У меня была пара украшений – подарки мадам Валери, – их я тоже забрал. Все остальное решил оставить в этом доме. Начинать новую жизнь – так с чистого листа.

Спустился по лестнице, надеясь, что у отца хватит ума не стоять у меня на пути. Не хватило. Он возвышался внизу бесстрастным изваянием.

– И куда ты пойдешь? – спросил угрюмо.

– На постоялый двор, – ответил я. – А затем в гимназии мне предоставят жилье.

– Я сделаю так, что ты оттуда вылетишь, не начав обучения.

– Не угрожай мне! – Щеки мои вспыхнули так, что казалось, сейчас загорюсь.

– Я всего лишь предупреждаю, Виктор. Переступишь порог этого дома – и назад можешь не возвращаться.

– И не вернусь, можешь не сомневаться.

– Тогда проваливай.

Я вылетел из дома, хлопнув дверью так, что посыпалось крошево. Никогда не вернусь! Ни за что не переступлю этот порог. Пусть отец устраивает свои порядки. В то, что директор Стерн послушает его, верить не хотелось. Но даже если мне откажут в обучении, я найду того, кто согласится со мной заниматься. Продам все, что смогу, но оплачу уроки. В конце концов, работа найдется, пусть даже самая грязная. Плевать! Я все равно не опущу головы.

Но где сегодня ночевать?

Решил, что для начала стоит попытаться продать перстень, подаренный мадам Валери на мой восемнадцатый день рождения. Он был достаточно массивным и мог стоить дорого. Я направился в торговые ряды. Время клонилось к вечеру, и двери большинства лавчонок были закрыты. Но, к моему счастью, в окошках ювелирной мастерской горел свет. Я постучал и вошел. В маленькой комнатушке за столом сидел худощавый старик с хитрыми глазками грызуна. Он окинул меня оценивающим взглядом, будто старался понять, сколько можно получить за Виктора Вейрана.

– Чем могу служить вам, месье? – спросил хриплым, каркающим голосом.

– Вот. – Я выложил перед ним перстень. – Хочу продать.

– Хм-м.

Старик протянул худую, как птичья лапка, руку и подхватил пальцами перстень.

– Какая тонкая работа. Вы уверены, что хотите его продать?

– Абсолютно, – ответил я.

– Я готов заплатить вам двадцать золотых.

– Но он стоил сто! – Из глубины души поднялось возмущение.

– Сколько он стоил, дело ваше, но повторюсь: готов заплатить двадцать золотых. Либо вы соглашаетесь и получаете деньги, месье, либо забираете свой перстень.

Учитывая, что у меня в кошеле оставались лишь медяки, я наступил на горло гордости и ответил:

– Согласен.

После этого кошель стал тяжелее, а я расстался с дорогой для сердца вещью. Но что такое перстень против будущего? А в этом будущем мне понадобятся деньги. Оставалось найти приличный постоялый двор, где бы можно было провести две ночи, докупить учебные принадлежности и, желательно, оставить хоть немного средств на черный день. Мало ли, что ждет во время учебы.