Начальник вышел вперед, и из-за его спины в открытом дверном проеме показались трое высоких жрецов из собора, в их традиционных синих мантиях. Сам виконт был одет в черный деловой костюм и рубашку с жестким воротничком. Его клиновидная бородка выглядела аккуратно постриженной, а шевелюра была уложена волосок к волоску. Но как бы ни старался он соответствовать недавно обретенному титулу и статусу, что-то во внешности мужчины все равно выдавало типичного офисного работника.

Раньше Тэд Кларенс служил в налоговом департаменте Канцелярии и, по слухам, достиг немалых успехов на профессиональном поприще – таких, что даже магистр Вильгельмина Спирита оценила его труды. Поэтому он и стал членом Верховного Ковена.

– Коллеги, прошу внимания! – проговорил он, предварительно откашлявшись. – Сегодня жрецы Собора Тринадцати Первых получили прямое распоряжение магистра, касающееся проблемы… нейтрализации последствий проклятия на архипелаге, а также дальнейшей деятельности архивного ведомства. Жрецы помогут открыть разделы на нижних уровнях, и наша первейшая задача – разобраться с хранящимися там материалами в кратчайшие сроки. Прошу всех проследовать за нами.

Заскрипели ножки разом отодвигаемых стульев.

Дрейк потер уставшие глаза и поднялся на ноги, одновременно чувствуя, что тревога, испытываемая им до этого, многократно усилилась после расплывчатых формулировок начальника.

– Они хотят как можно скорее понять, почему природа на Нью-Авалоне не изменилась, – с неодобрением проговорил Леон Бланшар, сидящий за столом слева от него. – А нам теперь опять копаться в пыли.

Светловолосый двадцатидвухлетний парень, приходившийся кузеном Деми Лоренс, работал в этом зале уже пять месяцев. Однако выходя вместе с Дрейком за кофе или на перекур, он ни разу не заговорил с ним ни о своей сестре, ни о прежней жизни в Ордене Монтеры. Леон вообще старался не выделяться, как делали многие бывшие жители катакомб.

– Сегодня в газете писали о том, что небо над Эмайном «немного посветлело», – усмехнулся Дрейк. – Неужели кто-то и вправду верит, что оно скоро станет голубым?

– В Ковене опасаются новых народных волнений, – фыркнул Леон в ответ, торопливо собирая свои бумаги в аккуратную стопку. – Но при этом решение такой важной проблемы почему-то свалили именно на нас.

– Это как раз очевидно. Работа в нашем подземелье не привлечет лишнего внимания, – объяснил ему Дрейк и прибрал лежащие на столе рукописи, чтобы на них случайно не попал воск с люстр.

Архивариусы поспешно покидали свой темный зал.

Дрейк и Леон вышли одними из последних, продолжая вполголоса обсуждать сложившуюся спорную ситуацию. Они могли говорить об этом совершенно спокойно и хорошо понимали друг друга – от семьи Бланшар в Ковене состоял дед Альберт, а от Далгартов-Хаттонов – Дориан и Ричард.

Нижние уровни библиотеки представляли собой запутанную сеть туннелей, нередко оканчивающихся заложенными дверьми или тупиками. Стоило хоть раз прогуляться там в жутковатом свете факелов, и сразу же создавалось впечатление, будто за столетия стены не раз перестраивали, чтобы намеренно запутать возможного гостя. Или чтобы что-то скрыть.

За пыльной каменной кладкой и вправду скрывались бесчисленные помещения с древними книгами и забытыми документами. Архивариусы постепенно разбирали их и переносили то, что казалось ценным, наверх. Но все знали, что самые важные и секретные хранилища были запечатаны сложнейшей магией еще сотни лет назад. Открыть доступ к замурованным тайнам могли лишь жрецы, но, скованные обетом молчания, прежде они не желали этого делать.