«Привет, дорогой. – усталым голосом начала Видуя. – Как день прошел?»

«Да, даже и не знаю, – с растерянной улыбкой ответил Ардет, – весь день из края в край».

«Да, – вздохнула Видуя, – у меня тоже, как видишь».

Оба уже неподдельно улыбнулись.

«Как, так вышло?» – удивленно спросил Ардет.

«Выпила вина, скакнуло давление, это нормальная реакция при беременности. – пояснила Видуя. – Поверь, я знаю, о чем говорю, я сама лекарь».

«Я не о том, – пояснил Ардет, – как, получилось, что я не знаю о беременности четыре месяца?»

«Я и сама не сразу узнала. – оправдывалась Видуя. – А потом, всё не было подходящего случая поговорить».

«Не знала четыре месяца? – оживился Ардет. – А как же ваши, эти женские дела… ну, там по которым вы всё определяете…»

«Узнала то, я не через четыре месяца, а гораздо раньше. Но с тобой, Ардет, не так просто найти время для разговора». – укоризненно пояснила Видуя.

«Ну, вот и нашла!» – не особо убедительно отшутился Ардет.

«Да, нашла, – поддержала Видуя, – это хорошо, что Филия рядом оказалась, даже удивительно, иначе бы, может и не поговорили бы уже».

«Да, я ее что-то даже не поблагодарил толком. – Ардет виновато тер рукой свою шею. – А почему удивительно? У вас же там «сходка» лекарей была, да и на улицах дежурящий лекарь не редкость».

«Не было никого. Встречу, мы еще три дня назад отменили, – как-то грустно сказала Видуя, – я просто не хотела, что бы ты планы менял и пошла туда одна. Поэтому лекарей, как раз, в тот момент не было, даже дежурных. Только Филия, а она, как бы это правильно сказать, чтобы ни обидеть, спасшего тебя, человека… Странная в общем немного. Она редко появляется на территории Аббатства. И в Институте не дежурит никогда. Она постоянно дежурит во внешнем городе и трущобах. А тут. Раз! И очень вовремя оказалась рядом».

«Чудеса прямо!» – с гримасой, очень скверно изображающей улыбку, отшутился Ардет. По нему было видно, что чувствует он себя очень виноватым и даже слова выдавить из себя не может, так как любой ответ его не оправдает, а наоборот, подтвердит его истинную черствость и самолюбие.

«Поспи часок, и пойдем домой. А я пока тут подежурю». – выдавил из себя Ардет, что бы хоть как-то оправдаться и показать свое истинное раскаяние.

Видуя не стала ничего отвечать и просто закрыла глаза.

Вечером Видуя и Ардет вернулись домой. Всю обратную дорогу они шли молча. Видуя, скорее всего из-за того, что еще не набралась сил. А Ардет… Ардет по всей видимости, по-прежнему чувствовал себя виноватым, и не найдя, подходящих для оправдания слов, предпочел не открывать рот, что бы не усугубить положение. Дома же, оба предпочли пораньше лечь спать, и пока Видуя принимала вечернюю ванну, Ардету позвонил Парэс.

«Что у вас там стряслось? – без приветствий спросил Парэс. – Ты так резко убежал, что мы с господином Абутэрэ, даже не успели понять, что к чему».

«Видуя на четвертом месяце. – как-то без эмоционально ответил Адрет. – Попала в лазарет. Но сейчас всё нормально, уже дома».

«Я заметил, – усмехнулся Парэс – я же на домашний телефон звоню. Хорошо, что всё обошлось. И поздравляю, с выполнением гражданского долга. А то в последнее время, среди партийцев не особо принято рожать. Все боятся, что их дети, в итоге, попадут в последователи или, еще чего хуже, в апатриды».

«Да, – согласился Ардет, – даже и не знаю, вроде бы радоваться нужно, но что-то не радостно».

«От чего же? – пытался поднять настроение Парэс и, припоминая Ардету недавний разговор, добавил. – По твоим же словам – обратной дороги нет. Так что, если партийцы рожать перестанут, скоро все апатридами станем».