– По поводу денег… Я дам тебе сотку зелени. Для начала вполне неплохо, согласись. Плюс беру тебя в свою команду.

Полевой командир на минуту задумался. Сто тысяч долларов – это хорошо, правда, у него в руках бывали и более крупные суммы. А мечтал он и вовсе о большем. Юсупов планировал в своё время занять место в руководстве независимой республики, получить в свои руки безраздельную власть. И деньги, соответственно.

Теперь же ситуация изменилась. А вместе с ней и мечты. Он понимал, что раз уж придётся бежать из родных мест за границу, то неплохо было бы напоследок срубить достойный куш на каком-нибудь крупном заказе. За границей можно нормально устроиться, имея солидный счёт в банке. Представляя себя в роли респектабельного мужчины, окружённого роскошью, Малик почему-то думал о миллионе долларов. Да, он хотел именно миллион. Вложить в надёжный банк и больше не беспокоиться о будущем. Вроде как уйти на пенсию. Он заслужил.

Но уже давно стало ясно: сейчас найти заказчика с такими деньгами нереально. Раньше надо было копить, а он всё тратил то на снаряжение и оружие, то на продукты для отряда. Теперь уже поздно, федералы переломили ход кампании, денежный поток не просто оскудел, а вообще пересох. Выбора нет. Если Ягуар уйдёт один, что останется делать? Ему, Малику, предлагают спасение, обещают работу, да и деньги, в общем-то, хорошие. Так чего кочевряжиться? Аллах с ним, с миллионом, заработает ещё. Наёмники везде востребованы, это точно. Пенсия откладывается на неопределённое время! Сейчас надо цепляться за любую возможность, чтобы выбраться отсюда. С другой стороны, Малик чувствовал, что нужен Ягуару, хотя пока до конца и не понимал зачем. Продешевить в такой момент было бы непростительной глупостью.

– Может, ещё полтинник набросишь? Я, честно говоря, немного на другую сумму рассчитывал, – он набрался смелости и запустил пробный шар.

Ягуар посмотрел на Юсупова с нескрываемым презрением, но через мгновение улыбнулся, и Малик ничего не заметил.

– А ты бизнесмен! Ладно, что мы как на базаре? Дам сто сорок тысяч, когда будем на месте, и десятку задатка сейчас. Работаем?

– Со мной мои братья, почти пятьдесят человек, как с ними быть?

На самом деле Юсупов понимал, что пятьдесят человек Ягуару не нужны. Отряд придется бросить, хотя при мысли об этом становилось не по себе, но по-другому, видимо, никак. Об этом шаге он неоднократно размышлял, обдумывая своё будущее, когда рассматривал вариант ухода за границу. Совесть его немного грызла, и спросил сейчас Малик специально, чтобы, услышав заранее известный ответ, снять с себя ответственность. Хотя бы частично.

Чтоб самому себе сказать: «Я тут ни при чём, всё решили за меня!»

– Не будь ребёнком, – раздражённо пробормотал араб, который без труда догадался о мотивах Юсупова. – Какие братья? Скоро все сдадутся федералам в расчёте на амнистию. Зачем нам предатели, Малик? Аллаху угодно, чтобы они остались здесь. Пусть выполнят задачу, а там уж как получится.

Полевой командир знал, что через пару недель, максимум месяц, отряд перестанет существовать. Люди либо разбегутся, либо их накроют федеральные войска. Война проиграна. Надо уходить за кордон, и Ягуар был его единственной возможностью сделать это. Полученным шансом следовало распорядиться правильно. Другого просто не выпадет. Юсупов услышал то, что хотел, и совесть его успокоилась.

– У тебя есть конкретный план? Что надо делать?

– Наконец-то ты вспомнил о деле, – проворчал Ягуар и приступил к изложению задуманного: – В горах чуть выше твоего родного Октябрьского есть аул, Пачу называется. Ты, конечно, знаешь его.