Она заказала такси и уехала в клинику, а я села на диван, привлекла к себе кошку и задремала. Андрей Иванович уже давно спал и, по-моему, даже не был в курсе, что его дочери нет дома. Я проснулась после полуночи от мяуканья кошки. Тогда я встала с дивана и пошла в кухню, где насыпала в кошачью миску корм, а затем заварила себе кофе, чтобы до приезда Ксении больше не засыпать. Я была уверена, что девушка не задержится долго на этой вечеринке. Но парадная дверь не открывалась почти до самого рассвета. А когда я, измученная ожиданием, всё-таки увидела хозяйскую дочь на пороге, бросилась к ней с упрёками.

– Ах ты, негодная девчонка, – сказала я не слишком громко, чтобы не разбудить Андрея Ивановича, – где тебя носило столько времени?

Но стоило мне приглядеться к девушке, как я чуть в обморок не грохнулась. Казалось, по дороге домой на неё напала целая стая волков.

Вы бы её видели. Платье и колготки на ней были сильно порваны, волосы разлохмачены, растёкшаяся тушь перепачкала всё лицо, на щеке была довольно крупная ссадина, а на руках, большие синяки. Девушка легла на пол и разразилась истерическим смехом, и я решила, что она сильно пьяна. Но склонившись над ней, я не зачуяла запаха алкоголя, поэтому её поведение стало для меня большой загадкой. А стоило мне взглянуть на её ноги, я чуть не поседела от страха. Они были все в крови. Я даже представить боялась, что произошло на этом проклятом корпоративе с моей девочкой. Дрожа всем телом, я подняла на руки Ксению и потащила её наверх, пока отец не увидел её в таком состоянии. Я уложила её на кровать и хотела было спросить, что произошло, но с ужасом обнаружила, что язык мой не двигается. Я легла рядом с Ксенией и заглянула в её полузакрытые глаза. Она плакала, и при этом едва заметно улыбалась. Определённо, она была не в себе, её сознание путалось.

– Ксения, – наконец удалось мне сказать, – расскажи своей Зине, что стряслось?

В ответ она только стонала и визжала. Я умоляла её замолчать, но она, ворочаясь с боку на бок, продолжала издавать странные звуки. Тогда мне пришлось зажать ей рот рукой. А она впилась в мою руку своими ногтями обеих рук, оставляя на коже кровавые полукружия. И терпела я боль до тех пор, пока она не откусила от моей ладошки кусочек мяса. Я подхватилась с кровати и, положив руки на голову, забегала по комнате взад-вперёд, обливаясь холодным потом. Я была в растерянности и не знала, как поступить – вызвать скорую или подождать, пока девушка сама придёт в себя, показать её отцу или, наоборот, спрятать. Но вскоре девушка сама подсказала мне выход.

– Зина, – прошептала она.

Я села на кровать и положила её голову к себе на колени.

– Я здесь, – сказала я, стирая слёзы с её бледного лица, – я слушаю тебя.

– Зина, – повторила она громче. – Уйди сейчас. Я тебе потом всё расскажу.

Конечно, я не стала сопротивляться Ксении и удалилась. Придя на кухню, я первым делом выпила два стакана воды. К счастью, Андрей Иванович уже уехал на ферму, ибо я не обнаружила на вешалке в гостиной его дубленки.

Ксения сдержала своё обещание. Через пять-шесть часов она очнулась ото сна, приняла душ и вышла в белом тёплом белом халате и тапочках в гостиную, где я всё это время её терпеливо ждала. Она села в кресло напротив меня и взяла со стола чашечку чая, который я для неё приготовила. Я глядела на неё с жалостью и сочувствием, и это её изрядно развеселило. Она вдруг рассмеялась и отвела взгляд в сторону. Она вела себя так непринуждённо, что ко мне в голову даже закралась мысль, а не приснилось ли всё это мне.

– Что тебя так веселит? – пожала я плечами, продолжая всматриваться в её сияющие глаза.