– Я бы этому парню кое-что другое проколола! Советчик! – Настя была все еще зла на всех мужиков всех возрастов и наций. Но когда Юля спросила ее о том, было ли у нее в жизни что-нибудь такое же ужасное, как ее ситуация с Антоном, Настя выложила ей всю правду. Юля была шокирована. Но ей стало легче. Всегда приятно узнать, что кому-то сейчас хуже, чем тебе.

Настя вернулась домой за поздно. На душе все еще было мерзко. Никита, тем временем, уже два часа сидел на кухне в полной темноте, терзаемый долгим ожиданием. Сначала он решил, что она обиделась, и ему было жалко ее. Через час он начал переживать, не находя себе места. Он позвонил Вике, Насти там не оказалось. Больше у нее не было близких подруг. Не отправилась же она домой, в Питерку… Разумеется, он не стал беспокоить маму. Он просто сидел, и ждал. И на исходе второго часа его беспокойство трансформировалось в злость. Что она себе позволяет!? Выросла что-ли? Она прекрасно знает, что он в ответе за нее. Только он! Так почему не позвонила, не оставила записку?? Никита понимал, что ей больно от того, что он проводит время с Викой. Она сама заварила эту кашу, и не его вина, что теперь она стала ей не по вкусу. Эта мысль каждый раз помогала ему унять чувство вины за то, что он причинял ей боль.

 Настя решила, что он уже спит. Она тихонько прошла на кухню, попить воды. Не включая свет, она потянулась за графином. Не нашла. Сделала несколько шагов вдоль стола, и снова пошарила рукой в темноте.

– На десять сантиметров левее… – послышалось за спиной. Настя издала отчаянный вопль. В одно мгновение она оказалась рядом с выключателем и зажгла свет. На стуле сидел Никита и корчился от смеха.

– Ты что?! Я чуть не умерла! – Настя держалась за сердце.

Никита попытался взять себя в руки. Он встал, обнял ее, но, вспомнив, как она визжала снова начал хохотать.

– Идиот! – Настя начала колотить его кулачками. Он, сначала, укрывался, а потом просто крепко прижал ее к себе и поцеловал. Настя не ожидала этого. Это было так приятно, что она напрочь забыла обо всем! Не было в этот момент ни Вики, ни Юли, ни той истерики… ничего. Только двое на кухне. Никита ловко прижал ее к стене, рукой дотянулся до выключателя, и снова стало темно. Их поцелуи становились горячими. Он трогал ее за грудь и ощущения были такие, словно впервые он оказался вне запретов. Он целовал ее, и думал о том, что она может стать его женой, может родить ему ребенка. Это не ослабило его желания, наоборот – сделало его невероятно сильным.

Он, наконец, мог обладать тем, чего так жаждал… но есть одно «но». Он не мог сказать об этом прямо сейчас, потому что не знал истиной причины, почему мама это так тщательно скрывала.

И еще одно «но». Он должен был преподнести ей урок, последний, прежде чем они станут мужем и женой, чтобы в ее светлую головешку больше не пришла мысль попробовать «полюбить не его».

И третье «но»: он не знал, что ему теперь делать с Викой. Она нравилась ему сильнее, чем хотелось бы, он провел с ней ночь… Конечно, решение было очевидно – он должен был остаться с Настей, а значит, попрощаться с Викой… как же все сложно…

– Так, стоп, – он прервал череду поцелуев. Она тяжело дышала, глаза ее горели темным пламенем желания. – А где ты была?

– Я гуляла. Прости, что заставила волноваться.

– Гуляла? Где? С кем?

– С подругой.

– С какой подругой? Я звонил Вике! Она тебя не видела! – его возмутило ее вранье! Нельзя так! Что она от него посмела скрывать?

– Я познакомилась с соседской девчонкой. Мы просто гуляли по парку, – Настя осторожно коснулась его губ, и он не смог ее оттолкнуть. Внутри его головы пульсировало: «Вика! Как же Вика? Как же Вика?» Но, спустя еще пару минут, пульсация опустилась ниже, и оттуда уже было не слышно…