Вернувшись в студию, Лера снова проверила интернет, в котором утверждалось, что для удаления мяса от кости голову надо сварить. Сбегав в супермаркет на углу, Донская притащила нужного размера кастрюлю, засунула туда несчастного Бюрьку (так при жизни звали козла) и поставила его на печку на кухне в редакции. Варился Борька часа четыре, пока вонь от сего процесса не заставила всех сотрудников сбежать домой. Несмотря на смрад от данной процедуры, задание Калинина было выполнено с блеском. Ненавистный Вельзевул получил новый, сверкающий от чистоты череп рогатого животного.

Мышкин, одетый во все черное, с нанизанными на пальцы серебряными кольцами и болтающейся на цыплячьей шейке дюжиной цепей разного калибра, в одной руке держал Борьку, а в другой – мешочек со своим добром. Участник остановился перед платформой, прямо под лампой. Он холодно смотрел перед собой, казалось, даже не замечая гостей проекта.

Самир откашлялся и представил перед Мышкиным его задачу, снова указав на фото Виктории. Парень осторожно положил свои вещи на пол, взял снимок со столика и вернулся обратно. Встав на колени, он положил изображение на пол и поставил череп козла прямо перед собой. Затем Вельзевул выудил из мешочка кинжал, который эффектно сиял в свете ламп. Кинжал был отлит из цельного куска светлого металла и выглядел так, будто был сделан из чистого серебра.

Мышкин что-то промычал про себя, затем закрыл глаза и медленно, чтобы камера успела заснять все детали, проткнул кожу левого указательного пальца кинжалом.

Анна и Ирина Васильевна охнули от неожиданности, хотя Мышкин прокалывал свои пальцы каждую серию. Клавдия Захаровна тоже сочувственно заохала. Хамматов с явным удовольствием и полуоскалом наблюдал за нелепым театральным представлением чернокнижника.

Кровь из пальца закапала прямо на фото, и Лера про себя похвалила Свету, свою коллегу, которая именно из-за Вельзевула теперь распечатывала несколько копий выбранного для эпизода снимка. После выступления Мышкина это изображение придется выкинуть и поменять его на новое, не замаранное кровью сатаниста.

Обхватив череп Бориса ладонями, Вельзевул поднял его и поднес к своему лбу. Помычав еще какое-то время, парень затих. Его глаз и лица видно не было.

– Ваша дочь умерла не так давно, душа ее еще не успела уйти из этого мира навсегда, – наконец-то сказал Мышкин, и тон его был лишен всяких эмоций, – где-то месяца три назад.

Женщины, порядком уставшие от просиживания на маленьком диванчике, оживились. Наконец-то, им послышались факты. Неоспоримые факты, которые угадать было бы определенно тяжело.

– Да, – прошептала Ирина Васильевна и ее глаза заблестели на свету. Оператор навел объектив на ее покрасневшее от сложных эмоций лицо.

– Она не хотела уходить, но ее заставили, – объявил участник ледяным тоном и, опустив череп вниз, устремил свои глаза куда-то вдаль, – тот, кто забрал у нее жизнь, еще заплатит за свои поступки, но для вас нет необходимости знать о его личности.

Анна замотала головой, оспаривая это мнение. Мать Вики пристально наблюдала за парнем, будто боясь пропустить любой звук, произнесенный им.

– Не беспокойтесь, ваша дочь не будет одна в мире Мертвых, она будет с отцом, – проговорил Вельзевул и опустил свой взгляд на череп козла.

– Господи боже, – с искренним изумлением в голосе подтвердила Клавдия Захаровна, вскинув руки ладонями вверх – а ведь правда, Ленька Крыгин, Иркин муж, умер десять лет назад, от сердечного приступа. Это ж надо, а? Это ведь никто знать-то не мог, никто!

Лера краем глаза наблюдала за искренней реакцией бабушки. Никто знать не мог, кроме самой семьи Крыгиных, соседей во всем доме, друзей и знакомых всех вышеперечисленных, сотрудников проекта «Третий Глаз» и администрации Первомайского района поселка Жуковский.