Наблюдая за бесконечной рекой машин внизу, под окном, Валерия напряглась в попытках припомнить сплетни, которые за бесконечными кофе и быстрыми обедами рассказывала ей Алиса. Степан, никогда не питавший особой страсти к политике и экономике, частенько писал про важность ночных кремов, пользу диеты из соков и радость утренней йоги. Ларионов был счастлив покинуть «Известия Москвы», печатное издание, которое отказывалось публиковать его полезные советы российским женщинам, несомненно, заслуживающим знать то, как избежать морщинок около глаз или как правильно накладывать бронзатор. Теперь Степан был блогером, который тестировал различные вытяжки против мимических морщин, пробовал самые передовые веганские рецепты и беседовал со столичными знаменитостями об их опыте в медитации.

– А когда ты видел ее в последний раз?

Блогер молчал.

– Степа, это я не для передачи, – заверила его Валерия и зачем-то прошептала, – Калинин сказал, что она не подойдет для конкурса. Все, что ты мне сейчас скажешь, никогда не окажется в эфире.

Лера слышала равномерное дыхание Ларионова.

– Степа, я обещаю, – снова прошептала Лера, но настойчиво, с нажимом. Собеседник сдался после минуты тишины.

– Видел я ее после Нового Года. Пришел поздравить, может, вытащить ее на обед или кофе. У Наташи была жуткая депрессия. Я пытался ей помочь, но она не хотела никого видеть.

Валерия нахмурилась. Ей смутно припоминался скандал, о котором она услышала от нескольких коллег. История эта не была уникальна в мире журнализма и несколько недель муссировалась в соответствующих кругах. Ветрова и ее коллега получили задание от старшего редактора – написать о своем расследовании на тему коррупции чиновника. Наталья, обладая чудесным нюхом и профессиональной интуицией, после нескольких недель изучения данного вопроса смогла найти довольно любопытный материал. Родион Крупской, напарник девушки, помогал, но не очень резво. Он больше предпочитал комфорт своего офиса или даже дома. Когда статья, написанная обоими авторами, была сдана в тираж, имя Наталья Ветровой магическим образом исчезло из газеты и с сайта. Статья наделала много шума, чиновник был уволен, а потом отправлен в места не столь отдаленные. Крупскому же вручили награды за его труды на поприще профессионального журнализма. На справедливый вопрос Ветровой «А где же мое имя, ведь больше половины работы проделала я?» был дан емкий ответ: статья кажется серьезнее, если ее написал мужчина. Да к тому же, вы себя видели в зеркало, девушка? Кто же вам поверит, с такой талией и такой совершенной симметрией лица? Конечно, Наталья получила благодарственную грамоту от «Известий Москвы» и могла повесить ее на любой стенке своей квартиры. Это ли не радость, получить такую бумажку? О чем еще может мечтать блондинка-журналистка с бездонными голубыми глазами?

– На этом фоне она и с Мишей рассталась, – добавил Степан.

– Мишей?

– Они недавно стали встречаться, он фотограф в «Подиуме». Познакомились в конце лета. Наташа была настолько расстроена, что даже из постели перестала вылезать. И сестра ее пыталась растормошить, и мать. И мы все старались, – Ларионов глубоко вздохнул, пересматривая последние воспоминания об ушедшей навсегда подруге, – но она никого не хотела видеть. Телефон отключала. Дверь не открывала. А потом позвонила мне в начале апреля.

– Зачем?

– Я думал, с днюхой меня поздравить, а ей нужен был номер Омикрона.

– Кого? – не поняла Лера.

– О-микро-на, – по слогам повторил Ларионов, – друг моего друга, так скажем. Помогает с определенными проблемами…

Донская от волнения сжала телефон: