Когда детей оставляют в группе, воспитатель придумывает занятия, пока родители не разберут детей по домам.

Иногда в пасмурную погоду воспитатель читает нам сказки. Для того, чтобы мы могли сесть на свои стулья, расставленные полукругом, нужно прибрать все игрушки. Обычно я хорошо справляюсь с этой задачей, потому что меня так научила мама – всё за собой прибирать.

Мы живём в одной комнате, всё предметы на виду, поэтому несколько разбросанных вещей мгновенно создадут беспорядок. Для игрушек дома у меня есть коробка. Когда я наиграюсь, собираю все игрушки в неё и задвигаю коробку в угол.

Конечно, я мечтаю о собственной комнате, но это в очень далёких мечтаниях.

В общежитии есть большое пространство для игр с соседскими детьми – длинный коридор, по краям которого расположены комнаты. Там мы играем даже в мяч. Главное – не попасть им в чужие двери.

В группе в мяч не поиграешь, это запрещено. Там не место для подобных игр и нужно беречь стёкла. Разбить их никак нельзя, потому что станет холодно, да и родителей сразу вызовут к заведующему. Такие происшествия считаются в саду чрезвычайными, о них гудят потом целый месяц.

Поэтому все активные игры – только на улице.

Сегодня после тихого часа как раз дождливая погода, значит, прогулка не планируется. Будем лепить из пластилина или рисовать.

С нами занимаются два воспитателя: Ольга Сергеевна и Галина Ивановна.

Галина Ивановна совсем не похожа на название сада. Она напоминает тучу, мы все её боимся. У неё короткая стрижка, красные волосы и много украшений на руках. Когда дети в сборе, Галина Ивановна закрывает дверь в группу и командует громким голосом. Если её кто-то не слушается, ставит того ребенка в угол или закрывает в тёмной спальне, аргументируя тем, что у неё болит голова и нет сил повторять свою просьбу дважды.

Однажды она и меня заперла в спальне. Мне было так страшно там, в темноте, что я стала стучать в дверь, но её не отпирали. Я плакала и просила прощения, но воспитательница говорила: «Посиди, подумай над своим поведением».

Тогда от страха я спряталась в один из старых шкафчиков, которые раньше стояли у нас в раздевалке. Закрылась изнутри, и мне стало спокойнее, я почувствовала себя защищённой.

Потом меня, конечно, выпустили. После освобождения я долго не могла смотреть на свет и щурилась из-за долгого нахождения в тёмном помещении.

Сколько времени я там провела – неизвестно, но казалось, что прошёл целый день.

Второго воспитателя зовут Ольга Сергеевна. Я долго не могла запомнить её отчество, но потом поняла, что оно похоже на слово «серьги». Вообще, это прекрасный способ запомнить всё, что угодно – искать ассоциации к словам. Можно даже целое стихотворение записать для себя всевозможными символами и быстро выучить его наизусть. Наш мозг видит не буквы, соединённые в слова, он притягивает образы к этим словам. Если попросить десятерых человек представить чашку с чаем, то не будет ни одного похожего образа. У кого-то чашка окажется изящной, с золотой каёмкой. У другого – чисто-белая, а у третьего это будет большой бокал. В одном образе чай будет чёрным и крепким, с чаинками. В другом – лёгкий, с мятой и листом смородины. Каждый представит себе образ, согласно своему опыту.

Вот и для меня отчество «Сергеевна» – это про серьги. Серьги мне очень нравятся, всегда рассматриваю их у мамы в ушах. Они бывают красные, зелёные, золотые, длинные и короткие. А ещё у мамы есть серьги в виде ножниц. Когда она их вдевает в уши, кажется, что эти маленькие ножницы прокалывают уши насквозь. Но мама говорит, что это такой фокус и что ей совсем не больно. Когда я вырасту, обязательно куплю себе такие же.