– Каким местом вы слушаете? Я же только что сказал, что дело не в менталитете, и, мисс Миховски, я предпочел бы не развивать эту тему, я и так позволил себе лишнего. Довольно.

– Всё в порядке, профессор. Мы просто разговаривали.

Знала бы мисс Миховски, как редко профессор позволял себе «просто разговаривать». Обычно он либо выслушивал распоряжения, либо отдавал их, и последнее случалось с ним гораздо чаще.

– На сегодня всё. К следующему занятию напишите эссе про связи литераторов и композиторов на стыке столетий и…

Неожиданно раздался глухой треск уже его мобильника; Маерс вздрогнул, он явно не ожидал звонка.

– Прошу меня простить…

Сайвер извлёк из ящика письменного стола телефон и, с опаской посмотрев на Надин, ответил:

– Что случилось? Нет, у меня студентка. Хорошо, Кэтрин, мы уже заканчиваем. Успокойся!

Он прервал вызов, положил аппарат обратно в стол и с невозмутимым видом произнес:

– Мисс Миховски, занятие закончено, вы свободны, – выразительным взглядом Сайвер указал на дверь.

Надин внутренне напряглась. Неужели он что-то заподозрил? В ней боролись два чувства: страх быть раскрытой и внезапно вспыхнувший интерес к профессору. Надин не была влюбчивой или ветреной девушкой. Да, ей нравились парни, но серьезных отношений, а тем более долгих, у неё ещё не было.

Ей трудно было взять себя в руки: при виде профессора краснели щеки, учащалось дыхание, сердце пропускало удар. Она очень надеялась, что этого никто не замечает. Прослыть дурочкой, втюрившейся в профессора, ей крайне не хотелось. Она не успела понять, когда это началось – может, неделю назад, может, месяц, а может, с того первого взгляда на фото на сайте колледжа.

Надин вышла из его кабинета и наклонилась, чтобы завязать шнурок. Зашумел чайник, донеслось позвякивание стекла. В конце коридора появилась залитая слезами Маффи, которая на ходу пыталась поправить прическу. Свою студентку она не заметила, так как ту скрывала тень. Спустя минуту Маерс вышел из кабинета, держа в руках чашку, и пряный аромат шоколада шлейфом потянулся за профессором.

– Выпей.

– Спасибо за заботу, Сайвер, – она взяла чашку и начала пить маленькими глотками. – Отец Ильзе позвонил Нику, потом подключилась её мать, они накрутили его, и он спустил собак на меня. В этой суматохе я забыла сообщить ему про инцидент. Решила почему-то, что это сделаешь ты.

– С чего вдруг? Кэтрин, это же студентка твоего факультета!..

Все апартаменты профессорского корпуса были похожи между собой. Просторный кабинет, служивший по совместительству приёмной для малого количества студентов, гостиная с камином, небольшая спальня и ванная комната.

Скрип старых половиц придавал помещениям флёр старины: казалось, вот-вот из-за угла выплывет Уинстон Черчилль или послышится голос Оруэлла.

Сайвер стоял у окна и вглядывался в петляющие дорожки сада. Кэтрин подошла к нему и вместо ответа прикоснулась губами к его губам.

Он вздрогнул, но не отстранил её. Она погладила его по спине и прижалась к нему всем телом:

– Давай расслабимся…

– Перестань, Кэт. Нет настроения, – он держался отстраненно.

– Сайвер, давай на час заключим перемирие, мне нестерпимо хочется твоей ласки, – она потерлась об него щекой.

– И это не мешает тебе спать с директором, – он сделал шаг назад. – Вполне современно.

– Опять ты за своё! – вспылила Маффи. – сто раз объясняла тебе, что это было давно и почему я пошла на это!

– Кэтрин, при этом нам обоим известно, что не обязательно раздвигать ноги, чтобы получить место декана. Я не прав?

Она схватила его за лацканы пиджака и, сильно сжав их, несколько раз постучала кулачками по его груди; её губы непроизвольно затряслись, а глаза снова наполнились слезами.