Но, словно бы этого было мало, Олаф постоянно менял курс, заставлял наш кораблик идти такими виражами, будто мы под обстрелом.

Помнится, так виляют корабли в небезызвестной «Ворд оф варшипс», когда их преследуют несколько противников, ведя обстрел. Но нас ведь не обстреливают? Так зачем мы крутимся?

– Олаф! Может, хватит кружить? – крикнул я. – Если бы мы пошли прямым курсом, до берега было бы всего ничего!

– Если мы не будем кружить, то наткнемся на подводные скалы и утонем быстрее, чем ты успеешь поднять свой зад с лавки, – прокричал мне в ответ Олаф.

– Наши враги идут по прямой, и пока им не встретился никакой камень и никакая скала, – крикнул старик.

– Пока боги им помогают, – ответил Олаф, – посмотрим, насколько добры они к ним сегодня.

– Насколько возможно! – сказал старик. – Клянусь, еще несколько взмахов веслами, и они нас настигнут. И тогда мы сами сможем узнать, насколько боги бывают добры. Вот только рассказать никому уже не сможем.

– Доверьтесь мне, – беззаботно отозвался Олаф, – я верю, что сегодня не тот день, когда мы увидим богов.

– Посмотрим, – проворчал старик, и мы с ним вновь налегли на весла.

Но смотреть было особо не на что. В том смысле, что противник нас догонял. Нас уже разделяли считанные метры.

И именно в этот момент Олаф заложил резкий поворот, насколько можно его было так назвать, учитывая то, что мы находились на корабле образца раннего средневековья, и в качестве руля использовалось по сути дела весло.

Тем не менее, резкий маневр позволил отсрочить неизбежное – враг отстал. Ненамного, но все же.

Вражеский драккар не стал поворачивать вслед за нами, тем более Олаф вновь вернулся на прежний курс.

Два удара весел, и нос преследующего нас корабля уже был вровень с нашей кормой. Еще несколько секунд, и борта кораблей столкнутся, толпа противников перелезет через борт, и…

Именно в этот момент и раздался треск.

Вражеский драккар вздыбился, словно бы дикая лошадь. Готовые к бою воины, собравшиеся у левого борта, кубарем полетели к корме. Корабль противника, так неумолимо нас настигавший, внезапно отстал, остановился на месте.

Мы успели отойти метров на десять, не меньше, и лишь затем драккар противников, наконец, сдвинулся с места. Однако его движение уже нисколько не напоминало тот бег, полет над поверхностью воды, который я наблюдал ранее.

Корабль шел тяжело, заваливаясь носом вперед, а люди на его борту суетились, бегали и орали.

– Вот и закончилось их везение, – хмыкнул наблюдавший за противником старик.

– Я же говорил, этот фьорд коварен! – добавил и Олаф.

Тут до меня дошло, что случилось – корабль налетел на подводный камень, пробил днище и сейчас набирал воду. Именно поэтому на его борту и стояла суета, именно поэтому корабль шел так тяжело, с каждой минутой отставая от нас все больше и больше.

– Вот и все. Сейчас пойдут ко дну, – заявил старик. – Этот бой мы выиграли, даже не начав его.

– Я бы так не сказал, – задумчиво ответил я, наблюдая, как воины в панике сбрасывают с себя кольчуги и кожаную броню.

– Ха! Сколько их доберется до берега? – отмахнулся старик. – Двое? Трое? Вода холодная, плыть им долго. Они устанут и…

– А если их будет больше, чем нас?

– Нас и так-то один и две половины, – рассмеялся Олаф. – Даже если из волн выйдет один противник – наши силы будут равны.

– Если бы я был моложе, ты бы поплатился за свои слова, Олаф, сын Анра.

– Если бы я был тэном, вообще бы не пустил тебя на свой остров, старик, – рассмеялся Олаф, – к чему говорить о том, что было бы, когда нужно говорить о том, что есть?

Старик скрипнул зубами.

– Запомни мои слова, Олаф, – сказал он, – когда-нибудь, если ты до этого времени доживешь, юнец оскорбит тебя.