– Ну в принципе, я не удивлен, но перед тем, как его отправлять надо было сказать мне.

– Так, а вот ты сейчас сам ему вообще ничего не говори. Парень сейчас очень напряжен, тем более тема-то щепетильная, поэтому не трогай его. Вообще. Никак.

– Ну…как? – Данил в непонимании возмутился.

– Тише. – Марк перешел почти на шепот – Вот так. Я и так потрудился, чтобы все это узнать. Там все серьезно. Без шуток.

Из хижины вышел собранный Сеня. Марк кивнул ему. Данил, дезориентированный Марком, просто стоял неподвижно. Сеня кивнул в ответ и направился к воротам.

– А как ты это сделал?

– Я же врач, я умею с людьми работать.

Данил закивал.

– А что там на счет нашего дела?

– А …ну конечно…сейчас начну. 3-4 дня надо будет подождать, такая работа обычно делается не меньше недели, а то и месяц, но ты парень хороший, буду сейчас только с твоим мечом работать. – сказал Данил, все еще не пришедший в себя.

Обеденное время подходило к концу, и Марк не стал его пропускать. И поскольку Марк подошел к тому времени, когда все почти разошлись, ему достался пустой зал, если не брать в расчет двух парней, сидящих в углу, и остывшая еда.

Закончив с едой, Марк не стал покидать харчевню и погрузился в мысли. Его не оставляла мысль о том, что было бы, пойди он в академию искусств, хотел бы он жить искусством или все же ему стоит заниматься чем-то «глобальным».

Также он вспомнил, о чем задумался во время разговора с Сеней: прорубать дорогу в желанную жизнь.

«И ведь действительно – необязательно противостоять власти, чтобы иметь желаемую жизнь.» – думал Марк – «Я про то, что, в-первую очередь, человек должен бороться с самим собой и с более приземленными обстоятельствами. Тогда все упирается в амбиции. Тот же Сеня. Он может жить хорошо и при сегодняшнем устое. Но, с другой стороны, у всех нас есть враг в лице несправедливости. Да…каждому свое. Я бы не смог просто смириться.»

Чтобы отвлечься от надоедающих, цикличных мыслей, Марк стал вспоминать свои годы до института, свои подростковые годы. Он любил эти воспоминания, считал ту пору самой счастливой в своей жизни, он находил эти воспоминания успокаивающими, они имели свойство расслаблять ум.

Так Марк просидел до вечера. Можно было подождать еще чуть меньше часа и съесть горячий ужин, но парень предпочел сходить на тренировку к Ронису.

Раздался крик Марка.

– Что с тобой? – спросил Марло, встав с кровати и широко раскрыв глаза.

Была ночь, Марк лежал в холодном поту, не двигаясь, приковав взгляд к потолку.

– Марк? – окликнул Марло.

Марк дернул головой, будто только что-то проснувшись, привстал, уперся в стенку и опустил голову.

– Бля, какая-то муть. Ничего не помню. Но мне почему-то нехорошо, как будто всю голову ложкой расковыряли.

– Не переживай. Это даже к лучшему. Быстрее уснешь.

Марк действительно уснул быстро и легко, и до самого пробуждения его ничего не беспокоило.

Это утро началось для Марка позднее предыдущего, и он решил, как и все, начать его с завтрака, за которым решил, что сейчас он закончит свои дела у Аристарха и посвятит все оставшееся время тренировкам, отработке боевого мастерства, которое, по его мнению, он растерял «до неприличия».

В этот раз в библиотеке был только Аристарх. Марк поздоровался:

– Доброго, мастер Аристарх.

– И тебе…а …будь добр, напомни свое имя…

– Марк.

– Прости, не успел запомнить тебя. У тебя посвящение в курс по клану?

– Да.

– Устройся там – Аристарх показал на табурет для чтения. – Ладно, начнем. Для начала: «что такое клан?» Ты знаешь?

– Не совсем. – Марк знал, но хотел послушать Аристарха; у людей возраста Аристарха вообще особая страсть к долгим, многословным разговорам, порой малосодержательным, а Электо хотел лишь побыть поводом одного из таких разговоров.