Утром еще раз покормил жену, сказал, что вернется поздно, но домой придет, дежурства у него не будет. Вышел из дома с готовым планом действий, который он продумал до мелочей и теперь просто автоматически шел и действовал по этому плану. Сначала он зашел в сберкассу и снял с книжки деньги, оставив сто рублей. Потом спустился в порт, в Управление и очень быстро договорился об уходе в отгулы на две недели. За работу в праздничные дни, за выходы не по графику набралось у него именно две недели. Завтра он должен будет выйти на дежурство суточное, а потом, начиная с выходных свободен. В положенное время явился на репетицию. Миша сначала делал вид, что не было вчера никакого разговора. Но от Игоря не укрылось, с каким настороженным вниманием наблюдает за ним маэстро. Решил, что первым он не подойдет, не его это была инициатива и нечего суетиться. Не мальчик. Наконец Миша многозначительно подмигнул и кивнул в сторону. Мол, отойдем. Присели в сторонке.

Репетировал Мишин оркестр редко. Только тогда, когда надо было освоить новую танцевальную мелодию или новую песню, они собирались на часок-другой. Происходило это во дворце культуры имени Кирова на Пушкинской. Кто-то из городского начальства, покровительствующий Мише, устроил ему небольшое помещение во дворце. За месяц до этого Мишей вдруг овладела идея освоить их оркестром предвоенную танцевальную музыку, тридцатых-сороковых годов. Началось это с того, что привел он в оркестр молодого человека с аккордеоном. Играл молодой человек на инструменте «из рук вон плохо», но аккордеон у него был настоящий, немецкий Weltmeister, «Stella». О чем уж договорились Миша с этим молодым человеком, никому не известно. Алику, так звали молодого человека, позволялось за вечер сыграть одну вещь, попроще, позволялось бесплатно поужинать в зале. Возможно, и денежки ему какие-то Миша давал – никто не знает. А вот то, что на «Стелле» стал играть Миша, и что это очень повлияло на репертуар оркестра, это заметили не только оркестранты, но и суровый морской народ со своими дамами, отдыхающие в «Арктике» с утра и далеко заполночь. И очень этот репертуар понравился суровой, казалось бы, неприхотливой публике. Миша, имеющий достаточно богатый опыт эстрадного общения с публикой, начинал играть мелодии этого репертуара во второй половине вечера, когда народ был достаточно разогрет спиртным и жаждал красиво отдыхать. Коварный лицедей начинал с собственного соло. Он выходил один на край подиума и сначала бесшумно, потом слегка притопывая, отсчитывал ритм одной ногой, и, без объявления, врезал «Чардаш» Монти. Представляете? На аккордеоне – Чардаш? После нескольких виртуозных glissando большая часть «отдыхающих» вскакивали, буквально, на ноги и, притопывая, хлопая в такт, превращались в пляшущее туземное племя. А завоеванный аккордеонистом зал без пауз подхватывали томные мелодии «Утомленного солнца», «Брызги шампанского», «Вдыхая розы аромат». Начинался вечер музыки и танцев. Периодически заказывался «Чардаш». Еще не меньшим успехом пользовалась «Рио-рита». Солировали Миша и Игорь. Репертуар из музыки этих лет пополнялся еженедельно, а аранжировку своему оркестру Миша «расписывал» сам. Игорь ему всячески помогал. Вообще, Игорь настолько увлекся музыкой и погрузился в творчество, что стал подумывать о том, чтобы уйти с флота. Но когда он сказал об этом Мише, тот неожиданно резко отсоветовал. И сказал тоже неожиданное:

– Вы, Игорёк, будете оставаться приличным человеком, до тех пор, пока будете моряком, капитаном. Пусть музыка будет вашим хобби.