– Пришла в себя?

– Пришла.

– Вытяни руки вперед! – Приказал громила.

Полину рассмешил его страх перед ней.

– Идет коза рогатая за малыми ребятами! – Полина сделала козу пальцами и направила ее в сторону громилы.

В глазах Ионаса появился страх и растерянность.

– Сидеть! Я сказал! Руки вперед!

Полина подчинилась. Ни к чему было пугать охрану, иначе она может усилить бдительность. Самозатягивающийся наручник вжикнул натяжителем. Ионас резко поднял Полину, компенсируя свой недавний страх грубой силой, и потянул в коридор. Полина успела разглядеть вид из окна. Коридор был выше балкона, на котором жила. За окнами раскинулась большая поляна, состоящая из клумб и дорожек, а за ней далекая синяя полоска моря.

Ионас завел девушку в лифт и уже там накинул ей на голову непрозрачный колпак. Лифт пошел вниз. Он скоро остановился, еще пару поворотов, открывающаяся дверь и знакомый запах зала с оборудованием. Ионас снял колпак и наручники. Перед Полиной стоял профессор Блохин. В его испуганных глазах отражалось тревога и страх.

– Как ты? Как себя чувствуешь, Полина? – Профессор потрогал лоб и оттянул девушке конъюнктивы.

– Что со мной произошло? Я ничего не помню. Все расплылось перед глазами, а потом я очнулась на кровати, в месте, похожем на больницу?

– Что-то пошло не так. С тобой случился эпилептический припадок. Тебе едва успели ввести лекарство.

– Я могла умереть? – Полину прошиб пот.

– Если бы мы опоздали на минуту, то неминуемо.

– Сейчас, мы дадим тебе времени восстановиться. – Блохин одел девушке медицинский браслет. – Иди на балкон, тебе нужно побыть на свежем воздухе.

Профессор показал телохранителям, что их работа закончилась. Пара здоровяков немедленно удалилась. Блохин взял Полину за руку и помог ей выйти на балкон. Полина чувствовала себя отлично, но не стала мешать профессору быть заботливым.

– Какой я был слепец! – Запричитал Блохин. – Я не заметил, что перепутал элементы кода. Хорошо, что ты осталась жива, иначе я не простил бы себе такой глупости. Какой слепец…

Полина немного изучила натуру и стала понимать, что профессор некоторые слова произносит специально, чтобы заострить на них внимание. «Слепец» – было произнесено намеренно.

– Отдыхай. Филиппос дал время на отладку, поэтому еще пару деньков я не буду тебя трогать. Он испугался, что сможет потерять тебя. Пока твои знания не сохранили на жесткий диск, ты для него самая дорогая ценность. Ну, отдыхай. – Профессор развернулся к дверям. – Какой слепец!

Блохин ушел. Полине не терпелось понять, в каком виде профессор оставил ей послание. Скорее всего, это было написано его азбукой для слепых, но как понять, на чем он его оставил. Полина заставила аналитическую программу поискать намеки. Если у самого профессора была установлена аналогичная программа, то и ее должна была работать по тому же алгоритму. Полина прогулялась по балкону. Взяла из вазы персик и встав у перил, стала искать взглядом в творческом беспорядке скрытые послания.

На первый взгляд – хаос. Возможно, штаны профессора, которые он не донес до стиральной машины, указывали направления разгадки. Нет, они лежали так и раньше, и ждали, когда Полина сама отправит их в стирку. Табурет, письменные принадлежности, небрежно разбросанные по столу, ваза с фруктами. Где-то в сознании щелкнуло, что письменные принадлежности могут содержать полезную информацию. Полина подошла к столу и рассмотрела, как лежат ручки, карандаши, ластики, циркули и линейки. Профессор считал, что в работе на бумаге скрыта половина важной работы. Подготовительную часть он всегда проектировал на ней. Из всей кучи беспорядка выделялся остро заточенный карандаш. Полина приняла его за вектор и посмотрела, куда указывал его кончик.