Из-за обилия витражей дом Флейтонов казался гораздо мрачнее, чем мог бы быть. Эйдену понравилось. У Сэма дом был не такой, Александр много времени потратил на то чтобы его дом стал светлым. Простите, если это прозвучит по-расистски, но свою обитель Александр Нильсон сделал больше в скандинавском стиле, чем в викторианском.

Библиотека занимала значительную часть дома, расположившись в двухэтажной пристройке, которая нарушила симметричность архитектуры особняка, но добавила уюта.

– У вас книг столько же, сколько в местной библиотеке, – восхитился Эйден.

– И все про кино… – немного печально протянула Ария, усаживаясь на край массивного отцовского стола. Библиотеку он назначил своим кабинетом.

– Не любишь кино?

На фоне высоких книжных полок и громоздкой мебели девушка казалась совсем уж хрупкой.

– Люблю, но… Если в твоей жизни появляется одно только кино, это наскучивает…

Эйден не совсем ее понял, но с уверенностью кивнул.

– Ты не стесняйся, осматривайся, – она улыбнулась мягкой улыбкой, не такой, которая была у Ил. – Я сама здесь сидела с домашкой. Из окна видно, когда кто-то приближается к дому, а я все жду сестру…

– Ил? – зачем-то уточнил очевидное Эйден, увлеченно рассматривая корешки книг, написанных на разных языках и в разные эпохи.

– Откуда ты знаешь? – Ария так удивилась, что осмелилась поднять на него взгляд.

– Она вчера заявилась на вечеринку к Сэму. Эффектная девушка, должен сказать, вы с ней не похожи…

Эйден был слишком увлечен изучением стеллажей, поэтому не сразу понял, что именно ляпнул. Он потому вечно и молчал, молчал, чтобы не сказать какой-нибудь глупости. Ария вся поникла и даже плечи у нее, кажется, опустились.

– Да, она – улучшенная версия меня. Всегда такой была, если подумать.

– Нет! Я не это хотел сказать! – Эйден не привык краснеть, но весь покраснел. Хорошо, что в библиотеке, как и во всем остальном доме, был поразительно тусклый свет.

– Я не обижаюсь, – обреченно вздохнула Ария. – Это же логично, что одна из сестер выходит удачнее… Не думаешь? Не могут же все в равной степени забирать себе лучшие гены родителей. Это было бы несправедливо. Эволюция и все дела… Один ребенок удалец-молодец, а второй я.

Эйден решительно подошел к Арии и пристально посмотрел ей в глаза, так пристально, что бедняжке стало окончательно неуютно в своем же доме.

– Не нужно так говорить. Ил громкая и вызывающая. Как павлин, но чем хороши павлины?

Ария слабо улыбнулась и не стала убеждать Эйдена в обратном. Он просто слишком мало знает Ил. Ничего, у них будет время познакомиться и он поймет, что таких как Ил больше нет. Как бы сильно Арии не хотелось назвать сестру пустышкой, она не могла. Это было бы несправедливо.

Они провели в библиотеке несколько часов. Эйден, кажется, никогда прежде столько не говорил с незнакомым человеком. Ему нравилась спокойная и не требовательная Ария, которая в конце их встречи еще и показала, как прекрасно играет на пианино. Эйден, не кривя душой, заявил, что у нее дар:

– Ты поешь, как пела Кристин из «Призрака оперы», – наконец подобрал верное сравнение он.

– Быть может и у меня есть свой ангел музыки, который однажды утащит меня во мрак…

Ария была прекрасна в своей вечной печали. Правда этого Эд пока ей говорить не стал. С великой неохотой он попрощался с Арией, прихватив несколько книг. Ему нужно было уйти пока не начало темнеть, а иначе небольшую часть пути придется проделать по дороге, без фонарей.

– Кстати, ты не знаешь, с кем могла уйти Ил? – уже на террасе спросила его Ария.

– Возможно, она осталась у Сэма. Я ее не видел, но зажигали они вместе.