– Рябой Ли, ты что творишь? Мы ж тебе не проститутки какие! – Цянь Сяохун вскочила, выпятив грудь, а Ли Сыцзян потянула ее за руку на место.

– Да не кипятись ты, Цянь Сяохун, все по взаимному согласию, никто не собирается тебя насиловать, ты сама решаешь, продаваться или нет, – увещевал ее Рябой Ли елейным голосом.

В этот момент снаружи донеслись чьи-то крики.

– Ах вы, хунаньцы, такие-сякие, мужики воры, бабы шлюхи, нет среди вас достойного! Надо расстрелять вас всех! – разорялась на площадке перед бараком невысокая женщина, одной рукой прижимая к груди ребенка, а второй оживленно жестикулируя.

– Если ты собой будешь торговать, так никто не купит! Лучше сдохнуть и дело с концом! Грымза старая! – язвительно заметила худая и высокая девица в ночной рубашке с балкона на втором этаже.

Они какое-то время переругивались, а потом невесть откуда вылетел начальник Чжуан, влепил женщине с ребенком звонкую пощечину, и та с плачем скрылась из виду.

– А кровать-то у тебя крепкая? – спросила Цянь Сяохун у Рябого Ли. – Если втроем ляжем и ночью она под нами провалится, вот смеху будет.

Рябой Ли приподнял простыню:

– Глянь!

– Мамочки! Неудивительно, что она такая твердая. Если кто вечером решит с нами драться, то мы без проблем отобьемся, – хихикнула Цянь Сяохун.

– С кем это ты собралась драться во сне? – спросила Ли Сыцзян и тут же покраснела, а потом сказала: – Ложись в середине.

Сама же она легла вплотную к стене и замолчала.

– Рябой Ли, чур ночью руки не распускать, – сурово предупредила Цянь Сяохун.

– Да я даже дышать не буду! Хорошо еще на улице прохладно. Странно, что в июле пока не жарища.

Цянь Сяохун улеглась под одеяло на спину. Рябой Ли тоже устроился, оставив между собой и девушкой небольшой зазор. Цянь Сяохун подумала, что заняла слишком много места на кровати, и решила перевернуться, задумалась, что лучше – уткнуться огромной грудью в дурно пахнущие ноги Рябого Ли или в спину Ли Сыцзян, и выбрала лечь, прижавшись к теплой спине. Запах тела Ли Сыцзян смешивался с непонятным запахом из-под кровати Рябого Ли.

На следующее утро начальник Чжуан договорился, чтобы одну из девушек взяли в парикмахерскую. Ли Сыцзян не хотела идти одна, но не хотела и Цянь Сяохун отпускать, мол, во что бы то ни стало нужно держаться вместе, так что замысел Чжуана провалился, а раз провалился, значит, придется самим искать работу.

– Ли Сыцзян, слышишь кругом этот птичий язык, забавно, да?

– Непонятно ж ничего!

– Так выучим! Все можно выучить!

Девушки, держась за руки, сворачивали языки в трубочку, чтобы на путунхуа разрекламировать себя:

– Скажите, не нужны ли вам мойщицы?

– Опыт есть?

– Есть!

– Свидетельство о временной прописке есть? Нет? Дайте тогда на удостоверение личности взглянуть.

– Удостоверение личности?

– Да!

– У нас нету.

– А сертификат из центра контроля рождаемости?

– И этого нету. Мы только что приехали!

– Ни документов, ни жилья, ни работы? Если придут с проверкой, то вас загребут в полицейский участок и отправят в каталажку!

– Начальник Чжуан сегодня вечером приглашает вас обеих в караоке, – радостно сообщил Рябой Ли, его неприглядное лицо подергивалось.

– Караорки? А? Что-то новенькое, я о таком и не слыхала, – сказала Цянь Сяохун.

– Да, непонятное что-то. Может, от слова «орать»? А ты сам не пойдешь? – Ли Сыцзян любила ходить в людные места.

– Ха-ха! Там просто поют, ты там как звезда выступаешь, орешь, но в микрофон.

– Ох, Рябой Ли, думаю, все не так просто. Начальник Чжуан уже не в силах сдерживаться, так что Ли Сыцзян накликает на себя беду.

– Какое там! Начальник Чжуан на тебя глаз положил, постоянно пялился на твою грудь! Вы там сами блюдите! Короче, все это устраивают на лодке, там можно и выпить, и поесть, и попеть. Просто не провоцируйте его! Кстати, на работу-то устроились?