Лиму одолевало плохое настроение, и ей совсем не интересно было слушать, как ее отчитывают, тем более если это делает полузнакомая кавказская голова. Она не любила выходцев с гор в принципе, как вид, поскольку опыт ее общения с несколькими представителями разных народов Кавказа показал ей, что их и ее собственные понятия о жизни – явления, не способные пересечься ни при каких условиях. Она не была ни скромной, ни покорной мужчине, ненавидела говорить тихим голосом, в ее гардеробе не было длинных платьев, а шаг ее был широким и размашистым. Плюс к тому она и крепким словцом не брезговала, и курила, и выпить время от времени могла. И никогда не признала бы главенства мужчины над собой только по его половой принадлежности.

– Самад, по утрам в понедельник, особенно после бессонной ночи, я вообще и близко не приличная, – заявила она, вставая с дивана, лениво потягиваясь и пытаясь на ощупь найти заколку для волос. Глаза бунтовали против такого насилия над организмом и открываться не хотели категорически. – Поэтому, если тебя так коробят мои выражения, закопайся поглубже в кресло – может, там не будет так хорошо меня слышно.

Самад насупил брови и, кажется, собрался ответить что-то нелицеприятное для хозяйки дома, но не успел: в дверь позвонили. Две пары глаз переглянулись недоумевающе.

– Половина седьмого, кто бы это мог быть? – подумала вслух Лима. – Я никого не жду так рано.

Звонок повторился, потом еще раз. Лицо Самада стало озабоченным, словно он силился что-то вспомнить – и не мог. Звонок прозвучал еще раз, и это уже было либо чрезвычайное происшествие, либо откровенное свинство. Лима накинула халат, которым пользовалась, что называется, в год раз на заказ, и шагнула в прихожую с твердым намерением разъяснить настойчивому незваному гостю особенности принятого в их местности этикета. В спину ударил голос Самада:

– Лима, будь осторожна. Мне кажется, это за мной.

Девушка без каких-либо переходов крутанулась на месте, оказавшись снова лицом к лицу с загадочной головой.

– А ну-ка, давай по существу и быстро! – потребовала она. – Кто, откуда и почему ко мне?

Если бы у мужчины имелись в наличии плечи, он точно пожал бы ими, но за неимением оных просто сказал:

– Мне кажется, меня ищут. Не знают точно, где именно я нахожусь, но смогли определить примерный район моего местонахождения. – Он поднял глаза и умоляюще посмотрел на девушку: – Пожалуйста, будь осторожна. А я пока попробую переместиться в ванную, на всякий случай.

– Ну уж нет! – возразила она. – Еще промахнешься куда-нибудь, ищи тебя потом.

Лима подхватила голову на руки и отнесла в ванную, удобно устроив на банкетке, накрытой махровым полотенцем. Заодно и свое лицо водой сполоснула, чтобы хоть как-то проснуться и выглядеть безобидно. Почему-то она поверила новому знакомому и хотела быть готова ко всему, хоть и понимала, что ко всему быть готовой невозможно.

Звонок продолжал повторяться с завидной периодичностью. В таком исполнении он, наверное, поднял бы и мертвого, причем тот встал бы однозначно в скверном расположении духа. Когда Лима открыла дверь, выражение ее лица не обещало звонившему ничего хорошего. За дверью, в общем с соседями полутемном тамбуре, стоял мужчина среднего роста с непримечательной внешностью, которого девушка забыла бы уже минут через пять после встречи, если бы не его глаза – внимательные, словно просвечивавшие ее насквозь. Именно эти глаза подсказали ей, что Самад, похоже, был прав.

– Доброе утро, – вежливо произнес пришелец, продолжая сверлить девушку взглядом.

– Вот это уж вряд ли, – недружелюбно отозвалась она. – Какого демона Вас носит в такое время суток? Вы часами вообще пользоваться умеете?