Керри робко стояла в ожидании. В кабинете были стулья, но никто и не подумал предложить ей сесть. Посетитель, с которым разговаривал директор, ушел с унылым видом. Театральный сановник углубился в какие-то лежавшие перед ним бумаги, точно это были документы необычайной важности.

– Читал сегодня в «Геральде» про Ната Гудвина, Геррис? – обратился один актер к другому.

– Нет, – ответил тот. – А что такое?

– Вчера в театре Гулли он обратился к публике с целой речью. Вот посмотри сам!

Геррис подошел к столу и стал рыться в газетах, разыскивая упомянутый номер «Геральда».

– В чем дело? – спросил директор, поднимая глаза на Керри и, очевидно, впервые заметив ее.

Он подумал, что она пришла просить контрамарку. Керри собрала все свое мужество, которого осталось совсем немного. Она понимала, что ее, совсем неопытную в этом деле, неизбежно ждет отказ. Она была настолько уверена в этом, что сделала вид, будто пришла лишь за советом.

– Не можете ли вы мне сказать, как можно поступить на сцену?

В конце концов это был, пожалуй, самый лучший подход к делу. Своим вопросом Керри до некоторой степени заинтересовала важную персону, восседавшую в кресле за столом. Наивная просьба и манеры молодой женщины понравились директору. Он улыбнулся. Улыбнулись и остальные двое, стараясь, впрочем, скрыть, что им смешно.

– Не знаю, право, что вам сказать, – отозвался директор, бесцеремонно разглядывая стоявшую перед ним посетительницу. – А у вас есть какой-нибудь сценический опыт?

– Очень маленький, – ответила Керри. – Я участвовала лишь в любительских спектаклях.

Своим ответом Керри хотела как-нибудь поддержать интерес, который ей удалось пробудить в директоре.

– И вы никогда не обучались драматическому искусству? – продолжал тот, напуская на себя важный вид с целью произвести должное впечатление как на Керри, так и на своих приятелей.

– Нет, сэр!

– Гм! В таком случае я, право, не знаю, – ответил он, лениво откидываясь назад вместе с креслом и не смущаясь тем, что Керри продолжает стоять. – А почему вам так хочется попасть на сцену?

Керри растерялась от дерзости этого человека. Все же она улыбнулась в ответ на его наглую, но не лишенную приветливости усмешку и ответила:

– Должна же я как-то существовать?

– Ах, вот что! – отозвался тот, заинтересованный красивой просительницей, и тут же подумал о возможности завязать многообещающее знакомство. – Конечно, это вполне уважительная причина, но Чикаго, видите ли, не место для начинающих. Вам нужно ехать в Нью-Йорк, там больше возможностей. Здесь нечего и надеяться на то, что вам дадут ход.

Керри улыбнулась в знак благодарности за то, что он снизошел до разговора с нею. Директор, заметивший улыбку, истолковал ее несколько иначе. Он решил, что ему представляется удобный случай для маленького флирта.

– Присядьте, пожалуйста, – сказал он, придвигая стул поближе к своему креслу и еле заметно понижая голос, чтобы другие присутствующие не могли расслышать его.

Двое у окна перемигнулись.

– Ну, я ухожу, Барни! – сказал один из них, обращаясь к директору. – Увидимся после обеда.

– Ладно, – отозвался директор.

Актер, оставшийся в кабинете, взял газету и сделал вид, будто читает ее.

– И вы уже решили, какие роли хотели бы играть? – вкрадчиво спросил директор.

– Нет, – созналась Керри, – но я согласилась бы для начала на что угодно.

– Понимаю! – произнес директор. – Вы живете здесь, в городе?

– Да, сэр.

Директор улыбнулся любезнейшей улыбкой.

– А вы не пытались поступить в статистки? – с конфиденциальным видом спросил он.

Керри начинала ощущать неприятную слащавость в манерах этого человека.