– Что там? – спросил Майк.

– Тихо, тихо – смотрите…

Наконец, Дэвид извлек из кармана маленькую синюю коробочку.

Эшли взглянула, и щеки ее порозовели, а руки начали нервно теребить край скатерти. Она улыбалась.

– Дело в том, что, может быть, кто-то и забыл, но пока я был в Эдинбурге, здесь без меня прошел день-годовщина нашей свадьбы. Меня не было рядом, но воспоминания о моей дорогой Эшли и об этом великом для меня дне побудили меня сделать это…

Дэвид присел рядом, протянув Эшли свой подарок.

– Пусть каждый день это будет напоминать тебе обо мне…

Дети обступили маму с обеих сторон, держа каждый свою драгоценность. Эшли смущенно взяла бархатную коробочку, но радостное желание как будто поторопило пальцы, и она немедленно открыла подарок.

Внутри из белой бархатной подушечки, как из снега, торчало золотое кольцо. На маленьком обруче, раскрыв лепестки, словно замер цветок. В самой середине был сапфир синего цвета – любимого цвета Эшли. Кольцо сияло новизной, завораживая взгляд…

Пайпер замерла в восторге, и в ее больших карих глазах, казалось, светились маленькие кольца. Майк тоже был очарован красотой такой небольшой, но очень ценной вещи.

– Примерь…, – сказал Дэвид, осторожно вытащив цветок из коробочки. Эшли не могла вымолвить ни слова – она не спускала глаз с изумительно красивого кольца.

Он взял руку Эшли и мягко надел кольцо на палец жены. И в этот момент такая тишина замерла на кухне, что все услышали, как кровь пульсирует по венам и как часто бьется сердце Эшли.

Это был поистине волнующий момент. Теперь маленькое кольцо заиграло на пальце Эшли, а она была вне себя от счастья.

Так приятные сюрпризы лишают дара речи и делают волшебным даже самый обычный день.

– Мне так приятно, Дэвид… – наконец Эшли смогла вымолвить жалкие слова, которыми нельзя было передать все те чувства, которые захлестнули ее.

– Кажется, сегодня очень прекрасный день, потому что все довольны! – Дэвид улыбнулся. Дарить подарки всегда приятно, даже приятней, чем их получать. Особенно когда ты видишь, что твои сюрпризы поистине удивляют и дарят радость.

– Наш папа самый лучший! – вскочила Пайпер и закружила на кухне, прижимая свое новое платье к груди.

– Да! Наш папа – лучший! – встал Майк. Он сжимал новый нож в кулаке, все время поглядывая на руку.

В радостной суматохе все забыли про чай, и только Дэвид скромно отхлебывал из своей чашки, смущенно улыбаясь и поглядывая то на детей, то на Эшли.

– Это правда, что это – лучшее утро за целый год, – сказала Эшли. Теперь она отошла от радостного шока, но ее щеки все еще горели. Все были приятно взволнованны.

– Да, я очень рад. Майк, присядь, Пайпер, ты тоже присядь. Мне нужно кое-что рассказать вам всем, – сказал Дэвид, пытаясь успокоить развеселившихся детей.

– Что, еще что-то? – удивилась Пайпер, присаживаясь.

– Да нет, просто мне нужно посоветоваться с вами. Всю дорогу в поезде я много думал…

– О чем? – спросила Эшли.

– Да вот… Видите ли, есть кое-какая возможность. Правда, возможность для меня и мамы…

Все заинтересованно посмотрели на отца.

– Дело в том, что наступает лето. Вы, наверно, уже готовитесь к нему.

– Да, – кивнул Майк. – Я буду бегать на речку каждый день, если будет погода!

– Да, да. Это все отлично…, – сказал папа.

– Что ты хочешь рассказать, Дэвид? – взглянула на него Эшли.

– Пока я был в Эдинбурге, мне удалось встретиться с Джоном… Сто лет его не видел. С тех самых пор, как мы переехали, наверно…

– Неужели? С самим Рэйлдоффом? Как поживает его жена Элизабет?

– О, да у них все прекрасно. Ты не поверишь – они ждут ребенка…

– Да? – Эшли просияла. – Я так рада за них, просто безумно счастлива!