Казалось, прошла уже вечность, как вдруг Шарлотта услышала шаги. Неизвестные направлялись в сторону комнаты, где как раз спряталась девушка. Их голоса звучали громче по мере приближения, и в момент, когда дверь распахнулась, Шарлотта знала, что она осталась наедине с двумя голодными чудовищами.

– Роуз, ты только представь, он не разрешил мне выпустить тому парню кишки. Я считаю, его уже давно пора отстранить от дел. Принц уже не помнит, как нужно веселиться.

– Да брось, Том. Тебе бы только кого-нибудь сожрать. Может, это ты совсем не умеешь развлекаться? Помнишь, как мы лежали на этой кровати, а ты красочно описывал, как будешь каждый день приносить мне на завтрак новорождённых малышей, и как мы вместе будем наслаждаться их мягкой и нежной плотью? Знаешь, а я ведь тогда поверила.

Мужской и женский голоса звучали так сладко приторно, словно бы они ворковали друг с другом, совершенно не замечая ничего и никого вокруг. Шарлотта старалась не дышать и не двигаться. Её тело застыло, и только крупная дрожь в пальцах не заставляла забыть о том, что девушка ещё не мертва. Один вздох, свист, шорох – и Шарлотта не успеет опомниться, как её вытащат за шкирку, и если повезёт, то убьют быстро и милосердно.

– Глупая, разве не именно ты болтаешь всё время о еде? Даже сейчас.

Женский заливистый смех неожиданно раздался в комнате. Шарлотта вздрогнула, но, к счастью, доски не заскрипели.

– Ох, милый мой Томас, разве ты не понимаешь? Делить пищу с кем-то или же съесть её в полном одиночестве – это разные вещи. А вот передавать кровь вместе с поцелуями и в этот же момент думать только о вашей страсти друг к другу – это и есть высшая точка любви, ты так не думаешь?

– Роуз, ты же знаешь, что я уже на пределе. Зачем ты так меня дразнишь? Я же могу и накинуться на тебя.

– Так чего же ты ждёшь? Выпей меня всю до последней капли.

Разговор сменился звериным рычанием и влажными поцелуями. Шарлотту затошнило. Она наслышана о забавах вампиров. Бессмертие даёт возможность на воплощение самых извращённых фантазий. Их холодные тела регенерируют с невероятной скоростью. Царапины заживают молниеносно. Оторванные конечности отрастают за секунды, и ничто не может этому помешать – ни серебро, ни чеснок, ни вербена. Всё это может лишь замедлить существо, так же как и солнечный свет. Многие рассказывали Шарлотте, как спасались бегством. Правда вампиры быстрее. В десятки раз. Но перемолотые цветы вербены, брошенные прямо в глаза, ослепляют чудовищ на маленькое количество времени. Но даже это не смогло бы помочь уйти от них. Девушка расспрашивала, как же всё же счастливцам удалось сбежать, но ответ всегда был расплывчатым и вполне необоснованным.

Сбежать, спрятаться, сбить со следа. Невозможно.

Остаётся лишь ждать, покачиваясь от подступившей к горлу желчи, своей смерти.

– Ты слышишь?

– Да, милый. Так стучит заячье сердце, с которого так аппетитно стекает страх.

Шарлотта крепко зажмурилась. Всё кончено.

Дверцы шкафа вмиг распахнулись, и девушку грубо вытянули, бросив тело на пол. Шарлотта повернулась и наконец увидела их лица. Впервые она так близко к монстрам. Полураздетые, они с нескрываемым голодом в глазах следили за ней. Высокие, идеально сложенные, с аристократическими скулами и носами, они не вызывали ничего, кроме страха. Фарфоровые куклы, способные убить за секунду, манили к себе своим совершенством. Но Шарлотта не верила в их человечность, даже если и выглядели они как люди.

– Моя сладкая Роуз, ты когда-нибудь видела, чтобы завтрак сам приходил в постель?

Обманчиво молодой мужчина плотоядно улыбался, то сжимая руки в кулак, то вновь разжимая. Его кристально-голубые глаза не моргали и даже в полутьме сияли от лучей луны, проникавшей в комнату через запылённые стёкла.