Втянув воздух сквозь стиснутые зубы, Перворожденная развернулась к хартиям, уже вновь не замечая Райверна. Взгляд ее остановился на Холлере, и Альвия выдавила:

– Вы можете передать своему господину, что я согласна. После подписания союзного договора мы назначим день свадьбы лейры Ирэйн Борг и высокородного риора Лотта Дин-Дорина. Вам же надлежит немедленно покинуть Борг и без задержек в дороге вернуться в Эли-Харт. Иначе я нарушу закон о неприкосновенности посольства. Я всё сказала.

Хартии склонились, больше не говоря ни слова. Они приблизились к Дин-Оделу, ухватили его под руки и потащили прочь, но Райверн все-таки вывернулся и в последний раз взглянул на Альвию.

– Мы всё еще не закончили, – произнес он, но за шорохом голосов отмерших придворных риора уже не услышали. Только горцы.

– Ты сошел с ума, Райв, – тихо прорычал Трим.

– Лиору это не понравится, ты чуть не отправил в Архон всё наше посольство, – отчеканил Холлер.

– На всё плевать, – мотнул головой Дин-Одел, ему никто не ответил.

А спустя час посольство Эли-Харта покинуло Борг, спеша отвезти господину радостные вести.

Солнце, едва выглянувшее из-за тяжелых туч, вновь скрылось за серыми небесными исполинами. День приближался к полудню, и в замке, оставленном за спиной, вновь разгорался пир. Но празднество шло на земле Эли-Харта, и пировали там хартии, боржцы покинули шумную свадьбу вскоре после того, как подтвердилась чистота невесты, отданной лиори Эли-Борга за племянника лиора Эли-Харта. Белоснежная простыня с красным пятном осталась висеть на крепостной стене – Ирэйн Борг превратилась в Ирэйн Дорин, вступив под сень рода своего супруга.

Перворожденная ехала в карете, окруженная личной охраной. Она предпочла одиночество, потому придворные дамы, приглашенные на свадьбу Ирэйн, сидели в других каретах. С лиори ехали только две служанки, но их молчаливое соседство не мешало Альвии. Единственная знатная соседка, которая делила с Перворожденное уютное нутро ее экипажа, осталась в чужом риорате. Жених лиори – риор Дин-Таль возглавлял отряд и подъезжал к карете Альвии лишь время от времени, чтобы обменяться с ней несколькими фразами, после возвращался на свое место.

Лиори выглянула в окно, они уже пересекли границу между риоратами и ехали по земле Эли-Борга. Впрочем, в самое сердце Эли-Харта Перворожденная и не намеревалась ехать. Одним из ее условий было и место проведения свадьбы. Доверия к будущему родственнику за время подготовки не появилось, Тайрад успел сделать всё, чтобы Альвия даже в храме присматривалась к нему, пытаясь разгадать скрытые помыслы. Поэтому, несмотря на древние традиции, в замок жениха невеста так и не доехала. Для торжества был подготовлен замок риора Дин-Фариса, находившийся в Хартийском предгорье. С его стен даже можно было увидеть отряд боржцев из пограничной крепости, объезжавший границу риората.

Тайрад не спорил, лишь уточнил, не будет ли тогда Альвии угодно принять гостей в Борге? На это он получил категоричное «нет». Впрочем, ответ этот был облачен в вежливую форму: «Традиции велят невесте отправиться в дом жениха ее, дабы род будущего супруга мог принять ее под сень свою и одарить благодеяниями, ибо надлежит деве стать той ветвью, что принесет древу рода новый побег. А что иное земля родины мужа, как не его родной дом? Пусть не будут нарушены традиции предков. Свадьба пройдет в замке Фарис».

Поспорив в переписке, стараясь вырвать для себя наиболее выгодные условия союза, и как можно меньше поступиться своим, правители двух риоратов, наконец, пришли к общему соглашению и назначили день свадьбы. В этом Перворожденные оказались удивительно единодушны, кажется, им обоим хотелось побыстрей закончить с этим делом, потому сватовство Эли-Харта, произошедшее в конце весны, увенчалось свадьбой уже на исходе лета. Пока лучшие портные Эли-Борга обшивали лейру Ирэйн, подготавливая ей свадебные наряды, мастеровые Эли-Харта спешно приводили замок Фарис в надлежащей вид.