– Да, да! Я пойду! Немедленно!
Женщина поднялась, но тут же зашаталась и упала назад на свой стул.
– Не могу! Голова кружится. Перед глазами все плывет. Боюсь, упаду!
Все опасливо поежились. В Анне Геннадьевне было чистого весу без малого центнер. И если такая громада упадет, то поднять ее будет непросто. Поэтому все дамы из отдела кадров переминались в нерешительности, явно не осмеливаясь предложить свою помощь.
И тут Саша сделал шаг вперед и воскликнул:
– Я могу пойти с вами и поддержать, если что!
Парень Саша был крепкий. Ни здоровьем, ни ростом природа его не обидела. Поэтому Анна Геннадьевна взглянула на него с признательностью:
– Да, пожалуйста, проводи меня, голубчик.
Она оперлась Саше на руку всем своим весом, даже кости заскрипели, но юноша лишь стиснул зубы. Мужчина он или нет? А если мужчина, то должен поддержать хрупкую женщину, если даже эта женщина и раскабанела до размеров хорошего бегемота. Но Саша помнил, что даже в самой жирной туше всегда живет нежная фиалка. Принесенное Леночкой известие необычайно сильно поразило начальницу. И теперь ноги Анну Геннадьевну совсем не слушались, подгибались, заплетались и вообще вели себя неподобающим образом.
Глава 2
Вдвоем с помощью Леночки им с горем пополам удалось доставить Анну Геннадьевну на выставку «Русская охота», где были представлены образцы оружия из собрания бывших владельцев дворца. Выставка была обширной, потому что и охотничьей тематике во дворце было посвящено немало всяких экспонатов. Помимо самих ружей, пистолетов и прочего, тут имелись подарки от гостей из разных стран, а также посуда и бронза, в которой также присутствовала охотничья тематика.
В другой раз Саша с удовольствием бы полюбовался обеденным сервизом, таким большим, что его пришлось разделить на несколько частей, в одной витрине он попросту не умещался. Окантовка из зелени с золотом, а по центру каждого предмета картинка из охотничьей жизни: фазаны, утки, куропатки и другая пернатая дичь перемежались охотниками, егерями, конюшими, ястребами, борзыми и легавыми – всем тем многообразием и пышностью, что прежде именовалось русской охотой и вызывало неизменное восхищение гостей замка.
Да, наслаждаться красотой этих предметов должно и нужно было с чувством, с расстановкой. Но у Саши на это совершенно не было времени. Леночка проволокла их через все залы с такой скоростью, что у Саши даже дыхание сбилось. А что уж там говорить про тучную Анну Геннадьевну, она и так была близка к обмороку, а марш-бросок по залам музея, который устроила ей Леночка, довершил начатое. Анна Геннадьевна едва держалась на ногах. И при первой же возможности тяжело рухнула на стул.
– Виктор Семенович, они тут! – объявила Леночка. – Я их привела!
Из дальнего последнего зала экспозиции выглянул средних лет аккуратный мужчинка. Он выглядел явно взволнованным и смущенным.
– Умница, – похвалил он свою помощницу. – Но почему «их»? – Он с явным недоумением оглядел Сашу: – Я просил привести лишь Анну Геннадьевну. Где она?
– Там, – махнула рукой Леночка. – Сидит. В себя приходит.
– Вот как, – задумался Виктор Семенович. – Что же, возможно, оно и к лучшему. Будет гуманней объяснить несчастной женщине, что ее ожидает. Подготовить ее морально. Ты ведь ничего ей не говорила о случившемся?
– Ничего! Ну, то есть почти ничего.
– Г-хм… Понятно.
И Виктор Семенович решительным шагом пересек коридор и скрылся за дверями зала, где приходила в себя Анна Геннадьевна.
Уходя, он не забыл их строго-настрого предупредить:
– Ничего там не трогайте!
Леночка заверила, что у них и в мыслях такого не было. Но стоило начальнику скрыться, как она вперила в Сашу свой взгляд. Потом подмигнула. Саша замер. Он никогда не видел Леночку такой. Девушка тяжело дышала, на лбу у нее выступила испарина. А ее странный немигающий и какой-то остановившийся взгляд буквально гипнотизировал юношу.