– Как он это объяснил? – Спросил Серов.

– Сказал, что пузырек был уже полупустой и плохо закрыт. Часть испарилась при попадании воздуха, а часть просто вытекла. Такое случается при доставке лекарств. Обычно разбитые списывают сразу. А этот был цел и без сколов.

– Почему он сразу не занес в карточку?

– Утверждает, что при получении, проверяют лишь целостность. А позже, ведут учет и перепись полученных лекарственных средств. Аптекари, к сожалению, в дефиците после земской реформы и Сталеваров не успевал всем заниматься одновременно, поэтому еще не успел проверить полное наличие партии.

– Ну что ж, вполне правдоподобно.

– Алиби у него нет на момент исчезновения Алисы Федоровны и Котовой. Но мы провели полный обыск его маленькой квартиры и аптечного подвала. Все чисто, абсолютно ничего не нашли. На следующие преступления, находясь под подозрением, он бы не решился.

– Хм, почему же? – Спросил следователь.

– Слишком он труслив, чуть замертво не упал, когда мы стали предъявлять ему обвинения. – Ответил Кривов.

– Что с остальными?

– Мы понимаем, что это первые люди, которые имеют дело с ядами, ведь несколько из них все еще занимаются изготовлением лекарств. К остальным не подкопаться, больше ни одного подозреваемого среди аптекарей. Каждый либо был на дежурстве в эти дни, либо уезжал из города, либо находился дома с семьей. – Закончил старший.

– Среди подозреваемых есть, непосредственно, кто-то из работников лабораторий?

– Да, есть двое. Шикунов Сергей Витальевич и Мальков Андрей Викторович. Но оба живут с родителями, у всех есть алиби, при обыске ничего не обнаружено. После нашего расследования, лаборанты уволены с позором с производства. Так же заведены уголовные дела, продавали незаконно опий. Считали, что ничего плохого не делали, а лишь помогали безнадежно больным. – Ответил Кривов.

– С чем-то я с ними соглашусь. Но помогали они, увы, за деньги, и всё это незаконно. А проверили владельцев аптек?

– В городе не так много аптек принадлежащим владельцам. И у всех он один, выходец из Пруссии Фаррейн Константин Владимирович. Вернее, все передано его сыну Карлу Константиновичу. На Кривоколенном переулке в 1892 году построен огромный комплекс зданий – это все его лаборатории и помещения для нужд фармацевтического дела. Вы же понимаете, кто этот человек. Мы не можем к ним ворваться так просто и предъявлять какие-либо обвинения. Нам любезно предоставили все журналы от «рецептурных» до «лабораторных книг».

– Да-да, наслышан о нем. Ну что ж, господа, поэтому я и здесь. Думаю мне нужно самому туда отправиться и навестить уважаемого человека.

Мужчины переглянулись и согласились:

– Тогда попытаемся оказать любое содействие.

– Еще вопрос, есть ли среди подозреваемых люди более высокого материального достатка? Может граф, кто-то из сыскной полиции, профессор университета?

– Никак нет, Ваше Благородие! – Произнес Кривов очень громко и с неким удивлением.

– Полно вам, Андрей Павлович. Оставим пока что формальности между собой. Это просто предположение. Вы проделали колоссальную работу, проверив сотню сотрудников фармацевтических учреждений. Но я скажу прямо. Это человек незаурядного ума, не просто психопат. Он пока всему как будто учится, допускает ошибки. В то же время старается делать все аккуратно, не торопится. Возможно, он пытается заглушить в себе это, поэтому между жертвами такой большой период. Он их выслеживает по какому-то одному принципу. И нам нужно это выяснить.

– Разрешите задать вопрос?

– Спрашивайте, Сергей Андреевич.

– Почему вы считаете, что наш убийца именно вращается в высоких кругах?