– Эй! – позвала Кира. – Кто тут?

Тишина!

– Кто тут стонал?

Голос у Киры дрогнул. А позади нее раздались тихие, угрожающе тихие шаги.

– А-а-а! – заверещала Кира.

И вдруг в подвале вспыхнул свет. На самом деле вспыхнул – это было слишком громко сказано. Он тускло засветился. Но и маленькой лампочки в сорок ватт под потолком оказалось достаточно, чтобы Кира сумела рассмотреть лежащего на полу мужчину. Он был буквально засыпан банками с домашними консервами. Часть из них к тому же разбилась при падении стеллажа, который свернула Кира, топчась по подвалу в поисках выключателя. И сейчас голову мужчины украшала веточка укропа, а сам он был буквально усыпан солеными огурчиками и залит рассолом.

Зрелище было до того трогательное, что Кира даже умилилась. Но тут за ее спиной снова раздался шорох. И она мгновенно вспомнила все свои страхи. Она уже открыла рот, чтобы снова завопить, как раздался голос Леси.

– Как ты думаешь, он жив? – спокойно подойдя сзади, спросила она у Киры.

Поняв, что она спрашивает о лежащем мужчине, Кира присмотрелась к нему повнимательней. Он был так густо засыпан патиссонами, помидорами, перцем и черемшой, что сначала она его не узнала. Но маленько расчистив с его лица маринованные вкусности, изумленно воскликнула:

– Борис! Господи, он тут!

– Ты его знаешь?

– Конечно! Это Борис.

– Тот самый?

– Не говори ерунды! Разумеется, тот самый! Помоги мне его привести в порядок.

Для этого подругам пришлось основательно потрудиться. Бедолаге Борису здорово досталось по голове трехлитровой банкой. На лбу у него вздувалась громадная шишка. И приходить в себя Борис решительно не желал. Лишь стонал что-то сквозь стиснутые зубы.

– Ужас! Мы его убили!

– Он парень крепкий! Столько покушений на свою жизнь пережить. Очухается!

И Кира оказалась права. Через пару минут Борис открыл глаза и осмотрелся по сторонам. Его бегающий взгляд остановился на подругах. Но, кажется, он никого, в том числе и Киру, не узнавал.

– Что со мной? – прошептал он. – Что это было?

– Смотря по тому, что ты помнишь, – уклончиво отозвалась Кира.

Борис некоторое время всматривался в ее лицо. Потом поднял руку и хлопнул себя по лбу.

– Кира!

Хлопать по голове ему было совершенно противопоказано. Он попал по шишке. Болезненно сморщился и снова застонал.

– Эта стерва меня похитила, – простонал он, перестав ежиться и стонать.

– Какая стерва?

– Вы видели тут в доме много стерв?

Подруги могли назвать как минимум двоих. Но интуитивно почувствовали, что будет лучше Бориса не расстраивать.

– Ты имеешь в виду свою невесту? – догадалась Кира.

– Она мне больше не невеста. Жениться на такой – себя не любить! Прав был отец, она конченая идиотка! И отец у нее этим же диагнозом страдал. И почему я, дурак, старших никогда не слушаю!

– Ты хочешь сказать, что Валькирия тебя сюда привезла насильно?

– Да!

– Но если тебе тут не нравится, почему ты не ушел?

Борис хмыкнул. И, пошевелив ногой, произнес:

– А это вы видели?

Со все возрастающим возмущением подруги увидели, что на его правой ноге надето что-то вроде толстого браслета, от которого тянется тонкая, но прочная цепь к стене.

– И где цепь только такую раздобыла! – со злостью произнес Борис. – Не порвешь.

– А ты пробовал?

– А то нет! Она сказала, космические технологии, блин! Не рвется и не деформируется.

– Ключ есть?

– У нее есть.

Кира задумалась.

– Тогда надо вызвать милицию.

Ей самой решение показалось просто гениальным. Но Борис неожиданно запротестовал.

– Не надо милицию! Только не милицию!

– Но почему?

– Будет шумиха! Все газеты напишут, что меня умыкнули и держали под замком, словно красную девицу. И кто? Собственная невеста! Это же позор! Нет, лучше смерть!