Под негодующие реплики толпы, громко крича, через серую людскую массу весело пронеслась детвора.

«Путь до города был не близок», – подумалось гостю, чьи ноги ныли от усталости, – «вот уже почти двое суток без еды».

Местный трактир со звучной вывеской «Не в деньгах счастье» попался на глаза путнику.

Несмотря на столь ранний час, завсегдатаев заведения было предостаточно. А по виду некоторых из них можно было смело сказать, что они меняли свои деньги на счастье еще с ночи.

Племянник без вести пропавшей прошлой зимой хозяйки трактира Здервильды хмуро вел подсчеты серебра в кассе.

Бросив беглый взгляд на нынешнего владельца заведения, можно было с уверенностью сказать, что мистер Гадсон – достойная замена тетушки.

– Доброго Вам утречка, – раздалось возле трактирной стойки.

– Три серебряника! – тут же ответил хозяин заведения, не поднимая головы.

– Что, простите? – не понимающе произнес путник.

– За прощением это не к нам, – оторвавшись от расчетов, резко бросил мистер Гадсон, – три серебряника за кружку эля, и деньги вперед!

– Увы, у меня нет денег. Но я бы с удовольствием рассказал Вам интересные истории о городах, в которых я побывал, взамен на краюху хлеба.

Выражение физиономии мистера Гадсона приняло оскорбленный вид.

– Мне кажется, кое-кто позабыл, где он находится! – с вызовом произнес хозяин трактира. – Это достойное заведение, а не какой-то там приют для нищих! И я не намерен раздавать свое с трудом нажитое имущество всяким проходимцам!

Под мощным напором мистера Гадсона гость спешно покинул трактир, чуть не подвернув больную ногу о высокий порог.

«Да, такое и раньше бывало. Но с каждым годом становится все чаще и чаще», – думалось ему.

Молодому, полному сил искателю приключений отказать было гораздо сложнее, чем старому и больному бродяге.

На ярмарке, что расположилась на Лапшичной площади городка, путник также не возымел успеха.

Тут и там усталый и голодный путешественник только и слышал в ответ:

– Уходи! Не до тебя сейчас!

– Не видишь, я с покупателем общаюсь!

– Будешь тут шнырять – окажешься в полиции!

Безуспешно поблуждав некоторое время по городу, странник, наконец, набрел на огромный, обнесенный решетчатым забором, кирпичный особняк.

«Ну, тут уж для меня наверняка что-нибудь найдется», – подумал он про себя, ковыляя к дому.

Так вышло, что утро сего дня мистер Злогфрид проводил не на заседании магистрата, и не в судебном заседании по одному из его многочисленных требований о притеснении беззащитных горожан, а на балконе второго этажа собственного особняка с газетой в руках.

Особое внимание мистер Злогфрид уделил колонке, где были опубликованы сведения о финансовом состояния банка «Вкладов-скрадов», где он числился председателем.

Злобная ухмылка, возникшая на лице хозяина дома, говорила о том, что дела у банка шли хорошо, чего нельзя было сказать о делах простого народа, изъявившего желание сделать вклад в этом банке, или, что еще прискорбнее, взять деньги в кредит под неподъемный процент.

– Я очень извиняюсь, благородный господин, что побеспокоил Вас, – послышался голос из-за ворот, – но я устал с дороги и не ел несколько дней. Не откажете ли Вы мне в просьбе и не дадите старому больному путнику немного еды?

Признаться, мистер Злогфрид не сразу понял, что фраза адресована ему.

Да и кто в этом городе, пребывая в здравом уме и трезвой памяти, мог дерзнуть обратиться к нему с подобным?

Выглянув из-за газеты, хозяин заметил возле своих ворот бродягу, который просительно смотрел прямо на него.

«Нет, ошибки быть не может», – подумал мистер Злогфрид и стал закипать, словно чайник.