В дверь постучали.

– Разрешите войти, Роман Петрович?

– Да, да, входи, Антон Сергеевич. Проходи, присаживайся удобней, разговор интересный будет.

– Слушаю, Роман Петрович, я готов.

– Вчера через постового мне передали анонимное заявление следующего содержания: «Буйнов избивает подследственных прямо в камере ночью в нетрезвом состоянии». Эта анонимка не первая информация. Мне звонили несколько раз по телефону и предупредили: если мы его не остановим, то его остановят они. В конце концов, он же начальник уголовного розыска, ему руководить надо, а он до такого опустился, что сам устраивает расправу, как садист. Как он был рядовым костоломом там где-то на Севере, где раньше служил, так им и остался. Я слышал, на прежней работе на него было заведено уголовное дело, но он вовремя оттуда сбежал. А нынешнее руководство его приняло, за какие только заслуги? Видно, удобен генералу Тихорецкому.

– Роман Петрович, а по-моему, вы сгущаете краски. Буйнов неплохой оперативник, старается, вот видите, даже ночами работает. Конечно, как руководитель он слабый, но сыщик старательный. Правда, в последнее время в рюмку ударился и с женщиной легкого поведения связался. Да и потом, все это анонимная информация, по закону мы такую информацию не регистрируем, а принимаем к сведению.

– Ты не прав, Антон Сергеевич. Можно закрыть глаза на все и на беспредел тоже, но не можем мы, работники прокуратуры, такое нарушение законности допустить. Мы же в первую очередь надзираем за соблюдением законности.

– Согласен с вами, Роман Петрович, но поймите: на всех пирога не испечешь, для всех добреньким не будешь. Обязательно найдутся недовольные люди.

– Но это на их совести.

Рябинин подошел к окну, достал сигарету и закурил. Некоторое время он молчал, о чем-то раздумывая, а затем подошел к столу, присел в кресло и обратился к Столетову:

– А теперь перейдем к конкретике. Вызвал я тебя, Антон Сергеевич, по одному важному делу. Сегодня поступило заявление от гражданки Хитровой. В заявлении она сообщает, что Буйнов в своем служебном кабинете, будучи в нетрезвом состоянии, попытался изнасиловать ее. Она пробовала сопротивляться. Однако он ударил ее несколько раз в лицо и пригрозил пистолетом. Вот данные медицинского освидетельствования, вот ее заявление. Зарегистрируй, возбуди уголовное дело и тщательно расследуй. Я думаю, Антон Сергеевич, ты принципиально к этому делу отнесешься.

* * *

Была ночь, и изрядно захмелевшие посетители уже расходились, ресторан закрывался. Лишь некоторые из них оставались еще в зале. Среди всех выделялся один, постоянный клиент этого заведения, он был пьян. К нему за стол и подсел мужчина, сказав:

– Пойдем отсюда, «Абрам», тебе уже хватит, я тебя провожу.

– Ты кто такой? – еле ворочая языком, отреагировал он.

– Я пришел с весточкой от «Туза».

«Абрам» удивленно посмотрел на собеседника, и его хмель мгновенно исчез. Он встал и, обращаясь к пришельцу, произнес:

– Пошли отсюда, на улице переговорим.

Когда они вышли из ресторана и подошли к автомашине, «Абрам» обратился к мужчине:

– Эх, перебил ты мне всю охоту! Такого жирного индюка упустил!

– Ничего, в следующий раз наверстаешь. На, «Абрам», держи.

Он передал ему «маляву», и они сели в автомобиль. «Абрам» включил подсветку и прочитал записку.

– Так, значит, ты «Калифорниец»?

Мужчина промолчал.

– Слышал я про тебя от «Туза». Да, именно таким я тебя и представлял. Это ты ему жизнь спас в Анжерской колонии?

– Было дело.

«Абрам» запустил двигатель, и автомобиль тронулся с места. Он искоса взглянул на «Калифорнийца» и произнес:

– Тогда поехали ко мне, первое время перекантуешься у меня. Потом я тебя сведу с «Усом». Если глянешься ты ему, он возьмет тебя к себе.