Героиня Николь Кидман, которую в сериале зовут Селеста, по шагам, вместе с психотерапевтом, в фильме проходит путь, который я обозначила в названии главы как правильный. Очень важно, если вы попали в такую ситуацию, себя максимально обезопасить. Сначала обеспечить безопасность, а потом уже действовать. А это иногда требует недюжинных сил, приходится сдерживать эмоции и притворяться. Мне кажется это самым сложным после принятия героиней решения об уходе от насильника. И без сторонней помощи обойтись сложно. Надо ее принимать.

Тема для западного кино не просто не новая, а давно снимаемая и изучаемая, начиная с «Твин Пикс» в 1990 году и до призера виндзорского кинофестиваля 2022 года – фильма «Женщины говорят», в 2023 году номинированного на Оскар, а потому уже под многими ракурсами рассмотренная, тема продолжает освобождать женщин всего мира, пусть и через кино.

В фильме «Женщины говорят», например, история пугает не своей обыденностью, а помещением ее в контекст 2010 года. Посудите сами. Религиозная община, очень консервативная деревня, где женщины существуют как второй сорт, в том числе и для того, чтобы учиться. Не в высших школах, как вы могли бы подумать, а простому чтению и письму. Здесь происходят страшные вещи, которые приписывают проискам дьявола или кому-то из его свиты. Женщин насилуют по ночам, предварительно опоив каким-то зельем, и когда они просыпаются, то ничего не помнят, а свидетельства насилия – синяки и случающиеся вдруг беременности – лишь повод… покаяться. Ведь дьявол как-то выбрал эту конкретную женщину. Значит – тоже сама виновата. Но ужас не только в этом. Когда женщины ловят насильника за руку, а потом выясняют имена других и отдают их под суд, вызвав полицию, то все мужчины общины… нет, не сочувствуют, не рвут на себе волосы и не каются, а идут вызволять и выкупать насильников из лап правосудия. Как это возможно? Спросите вы? Как это возможно в 2010 году? И не надо никаких фильмов ужасов.

Мне кажется, что проблемы вокруг нас в разы тяжелее, потому что с физическим насилием никто не работает, а уж про эмоциональное и говорить не приходится. В ужасе прочитала как-то пост про то, как кого наказывали в детстве. Мини-исследование. Большинство ответило, что их били. Помните, возник вдруг в обиходе термин «не поротое поколение»? А помните когда? Совсем недавно. До этого всех действительно пороли. Целое поколение.

И еще раз о безопасности. Домашнее насилие – гендерная проблема: в 75 % случаев от него страдают именно женщины. Первая реакция на насилие – ответить тем же. Поэтому когда тебя ударили – ты замахиваешься в ответ. Неважно, о каком насилии идет речь – физическом или эмоциональном, т. е. словами. Но беда и ужас насилия над женщинами (или детьми) в том, что мы ответить адекватно не можем: редкая девушка звезданёт в обратную мужику, просто потому что он сильнее. И первой естественной реакцией на насилие является в нашем случае то самое «слово», которым большинство и отвечает, на автомате «посылая» урода, и это – нормально, с точки зрения реакции. Это как в ответ на гнусность ударить между глаз. Но, так как мужчина любой априори сильнее, то ответная ваша попытка ударить его не убьет, не вырубит, а уж посыл, согласитесь, и подавно – а только разозлит. Как красная тряпка быка. Поэтому, если есть хоть минимальный шанс сдержаться и не посылать – сдержитесь. Отступите. Бегите. Спасайтесь. Уносите ноги. Потому что силы не равны. Вы сохраните себе нервы, здоровье, лицо и голову, всё то, чем рискуете, посылая мудаков туда, куда казалось бы, нужно и должно их посылать. У меня, как у многих женщин, были похожие ситуации. И я таки бежала. Быстро. И мне повезло.