Несмотря на удовлетворительное самочувствие, голова директора была пустая, как котомка нищего. Он раскрыл папку с документами и стал читать текст предлагаемого договора. Смысл соглашения ускользал от сознания, словно мыло в бане. Анатолийский раздраженно отодвинул папку и подошел к окну. Погода на улице стояла под стать настроению Меркурия. Сильный ветер нёс темные тучи на запад. Хмурое апрельское небо предвещало снег.

«В Европе уже деревья распустились, а здесь зима норовит вернуться», – тоскливо подумал Меркурий. Ему вспомнился чудесный уголок в Испании на берегу моря, где он сутки прожил с командой на гонке. Фешенебельный курорт был похож на иллюстрацию из сказки. Из окна старинной гостиницы в обрамлении плетистой розы открывался шикарный вид на бирюзовый залив и покрытые зеленью горы. Помимо красоты городка он хорошо запомнил и то возвышенное чувство, когда его гонщика награждали за победу на этапе возле великолепного фонтана на старинной площади, выложенной гранитной брусчаткой.

Меркурий приложил лоб к окну. На холодном стекле исчезали тающие снежинки так же, как солнечные воспоминания.

«Надо работать и работать, чтобы добиться цели, – затянул он как заклинание, – вкалывать и вкалывать. Никаких пьянок и гулянок. Скотина я, что вчера нажрался. Урод! Алкаш несчастный!»

Позвякивание ключей в коридоре отвлекло Меркурия от самобичевания.

– Открыто! – крикнул он.

Вошла Наталья Каленова и, увидев бледного директора, обеспокоенно спросила:

– Что-нибудь случилось? Вчера вас не было.

– Случилось. Я прозрел, что надо работать, как негру на плантации, как рабу на галере, как стахановцу в шахте. С сегодняшнего дня в нашей фирме все будут пахать. Впрочем, к вам, Наталья, у меня нет претензий. Вы работаете ответственно.

Каленова смущенно улыбнулась и сказала:

– Вчера на счет поступили деньги.

– Знаю, банковский кредит.

– Какой кредит? Вы же сами сдали наличные в кассу.

– Ах, да, припоминаю.

Бухгалтер с удивлением посмотрела на директора, но удержалась от вопроса и уточнила:

– Поступили семьдесят пять тысяч рублей от угольного разреза.

– Хорошо, оплатите телефон и выпишите аванс.

Наталья потупила глазки:

– Карасевич просил зайти.

Анатолийский вздохнул:

– Переведите «Спутнику» долю учредителя, уплатите налоги, а остальные деньги снимите со счета.

Молодая женщина принялась подкрашивать ресницы перед зеркалом.

– Вы слышали о Тунгусе?

– Каком Тунгусе?

– Местном авторитете. В соседнем со мной подъезде жил. Прогуливался вечером с собакой, вместе с овчаркой и расстреляли. Жалко собаку, красивая была. Я теперь боюсь мусор выносить, мерещится, что труп валяется во дворе.

– Второй случай за месяц, – произнес директор.

– Третий. Бурбон, Тунгус и Чика.

– Чика к нам в офис заявлялся. Когда его убили?

– На прошлой неделе. В кафе «Лира» какие-то разборки были…

– Жаль парня. Любознательный был.

Без пяти девяти в офис фирмы «Гранд-тур» вошел Цырендаши Аюров. Приветливо поздоровался с Меркурием и Натальей. Разложил на столе ватман и принялся чертить карту, старательно выводя названия озер и ручьев. Карта походила на иллюстрацию из детской книжки об истории. На ней были изображены рельефные горы и реки, плиточные могилы древних захоронений, юрты в урочищах, отары овец, табуны коней, караваны верблюдов. На лесных полянках паслись изюбры и косули. На горных склонах брели медведи. В степи неслись дзерены, рыскали волки и прятались зайцы. Вершиной искусства Цырендаши были миниатюрные изображения азиатских воинов. В нижней части карты в клубах пыли двигалось на запад монгольское войско. Возле реки расположилась ставка хана, у входа в шатер застыли стражники. Гонцы на конях скакали в разных направлениях. На вершинах скал возле сигнальных костров устроились дозоры.